Олег Иванович Лебедев, д.м.н., профессор, заведующий кафедрой офтальмологии, декан лечебного факультета Омского государственного медицинского университета:
«Белые ночи» — грандиозный образовательный форум
— Олег Иванович, чем, на Ваш взгляд, конгресс «Белые ночи» отличается от аналогичных отечественных форумов?
— Я достаточно давно участвую в работе конгресса. Среди офтальмологических конференций, которые проходят в России, «Белые ночи» — самый грандиозный конгресс, в первую очередь, по количеству участников. Другая особенность состоит в том, что он очень неоднородный по составу слушателей: здесь можно встретить маститого ученого, обладающего всеми возможными регалиями, и начинающего офтальмолога, и в этом я вижу большой «плюс». «Белые ночи» с самого начала была заявлена как образовательная конференция и до сегодняшнего дня продолжает выполнять свою просветительскую функцию: примерно 2/3 участников — это начинающие врачи и 1/3 — люди с опытом. Под образовательную составляющую формируется программа, которая охватывает практически все направления офтальмологии. Преобладание зарубежных спикеров свидетельствует о престиже конгресса, т.к. уговорить европейского или американского ученого с мировым именем приехать в Россию не всегда бывает легко. Большая часть выступлений (прежде всего это относится к иностранным коллегам) построена по типу лекций, что повышает интерес слушателей к обсуждаемым темам. Нельзя не отметить прекрасную подготовку мероприятия, команда организаторов во главе с профессором Ю.С. Астаховым всегда работает четко и слаженно.
— Олег Иванович, позвольте из Питера перенестись в Омск. Расскажите, пожалуйста, об основных научных направлениях работы Вашей кафедры.
— Начиная с 1972 года, мы фактически занимаемся одной проблемой — глаукомой. В 1972-м, окончив докторантуру, в Омск из Казани приехал профессор Герман Андреевич Киселев, успешно защитивший докторскую диссертацию по глаукоме под руководством Аркадия Павловича Нестерова. К слову, кандидатскую диссертацию он защищал, будучи первым аспирантом Михаила Михайловича Краснова, и также по глаукоме. Именно в те годы в главным направлением в научной работе кафедры стала глаукома. Под руководством профессора Г.А. Киселева было выполнено 10 кандидатских и 2 докторские диссертации по этой тематике. Затем кафедрой заведовал профессор Николай Владимирович Косых, под его руководством была защищена одна диссертация, т.к. он безвременно ушел из жизни. Сейчас заведую кафедрой я, и все 9 кандидатских диссертаций, подготовленных под моим руководством, также посвящены этому заболеванию.
В свое время профессором Н.В. Косых был предложен оригинальный метод клинического исследования увеосклерального пути оттока; мы его усовершенствовали, и несколько аспирантов успешно защитили диссертации по этой теме.
Конечно, мы не ограничиваемся только глаукомой, другое направление, которое активно развивается на кафедре — воспалительные заболевания переднего отрезка глаза, этой проблемой углубленно занимается доцент, к.м.н. А.В. Суров.
— В последнее время отечественные глаукоматологи указывают на катастрофическое снижение процента антиглаукомных операций. Наблюдается подобное явление в Омской области?
— Впервые об этой проблеме примерно 5 лет тому назад заговорил профессор А.В. Золотарев из Самары. В одном из своих докладов он показал «ужасающую» картину, когда в связи с включением в программу ОМС препарата ксалатан в Самарской области едва ли не в 3 раза упало количество антиглаукомных операций. Что лучше, оперировать или лечить каплями? И тот, и другой методы имеют своих приверженцев и противников. Есть чрезвычайно интересная работа профессора В.Н. Алексеева (Санкт-Петербург), где он описывает проведенные сотрудниками кафедры исследования больных глаукомой. Пациенты (около 300 человек) были разделены на 3 группы: больные, принимавшие медикаментозное лечение; группа, в которой было проведено лазерное лечение; и третья группа, состоящая из пациентов, прооперированных традиционными хирургическими методами. Наблюдения продолжались в течение трех лет, и выяснилось, что лучшие результаты по ВГД, остроте зрения и суммарному полю зрения были получены у больных, лечившихся консервативным методом. С другой стороны, мы знаем имена офтальмологов, придерживающихся противоположной позиции. С.Н. Федоров, например, ратовал за то, чтобы пациента оперировали сразу после постановки диагноза, не назначая медикаментозного лечения. Конечно, это — крайние точки зрения, истина находится, как всегда, где-то посередине.
Что касается Омской области, я не могу сказать, что у нас резко упало количество операций. По статистике последних лет, в нашей клинике, Омской офтальмологической клинической больнице им. В.П. Выходцева (190 коек), в год выполняется около 10 000 операций в целом, из них 3-4 тыс. операций — по поводу катаракты и 800-1000 антиглаукомных вмешательств. Эта цифра достаточно стабильна на протяжении многих лет. У офтальмологов на этот счет разные позиции, однако некоторые врачи «тянут» с операцией до последнего, пытаются перепробовать все возможные лекарства. Моя точка зрения заключается в том, что если нет «отклика» на 2-3 препарата, не стоит перебирать всю гамму антиглаукомных препаратов, и если нет общих соматических противопоказаний, больного необходимо оперировать. Другое дело, каким методом? Непроникающая или проникающая фистулизирующая хирургия — этот вопрос до сих пор дискутируется. Лично я на 1-2 стадиях начинал бы с НГСЭ — операция с минимальным количеством интраоперационных и послеоперационных осложнений — и не увлекался бы микроНГСЭ. Методика микроНГСЭ позволяет проводить вмешательства несколько раз, но насколько это оправдано экономически, морально по отношению к больному — пока большой вопрос, так что я — за непроникающую глубокую склерэктомию. Методику НГСЭ разработал профессор Валентин Иванович Козлов, в 1982 году появилась первая публикация на эту тему. Вторым показанием к операции, с моей точки зрения, является падение зрительных функций, в первую очередь, сужение поля зрения, на фоне нормализованного давления. Как известно, существует поговорка: «Лучшая операция — это не сделанная операция», но, с моей точки зрения, операция должна быть сделана вовремя, иначе пациента может ожидать слепота.
— Олег Иванович, как Вы относитесь к удалению прозрачного хрусталика в качестве средства снижения ВГД?
— Моя аспирантка Екатерина Александровна Калижникова изучала гипотензивный эффект ФЭК. Факт этот давно известен, опубликовано множество работ, особенно, за границей. Серьезное внимание этому направлению уделяется в Самаре. На мой взгляд, факоэмульсификацию катаракты (я подчеркиваю, катаракты, но не прозрачного хрусталика) можно рассматривать как первоначальный этап комплексного лечения глаукомы. Если можно снизить давление каплями, удалять прозрачный хрусталик я бы ни за что не стал.
Я уважаю Андрея Владимировича Золотарева (он защищает эту идею), но сам придерживаюсь иной позиции. При катаракте — другое дело.
— Вы удовлетворены оснащением клиник области современным оборудованием?
— Нет, не удовлетворен. Конечно, у нас есть современное диагностической оборудование — HRT, OCT, аппаратура, позволяющая на современном уровне выполнять ФЭК, проводить витреоретинальные вмешательства. Мой аспирант, к.м.н. Андрей Евгеньевич Яворский, очень талантливый молодой человек, вплотную занимается витреоретинальным направлением.
Но хотелось бы иметь больше аппаратуры для научных исследований, улучшить рефракционную хирургию. В лечении аномалий рефракции мы используем метод кросслинкинга роговичного коллагена, применяем кольцо Дастера. Профессор Дастер (Австрия) приезжал в Омск, проводил показательные операции, и один наш доктор уже освоил методику и с успехом ее применяет. Мы делаем сквозную пересадку роговицы (у нас есть лицензия также на транспортировку и забор материала), лазерную дакриоцисторинотомию — это современная малотравматичная методика. Иными словами, клиника неплохо работает, но всегда хочется большего.
— Жители Омской области могут получить любой вид лечения, не выезжая за пределы области?
— К сожалению, нет. Мы не можем оказать помощь больным с офтальмоонкологией, и я считаю, что большим минусом в нашей организаторской работе является отсутствие офтальмоонколога. Однако я очень рассчитываю, что в скором времени этот вопрос будет решен положительно.
— Спасибо, что согласились ответить на наши вопросы, и я желаю Вам удачи!
Станислав Станиславович Ильенков, к.м.н., главный врач КБУЗ «Красноярская краевая офтальмологическая клиническая больница им. профессора П.Г. Макарова», главный офтальмолог Красноярского края:
Модернизация здравоохранения — это не разовая акция, а непрерывный процесс
— Станислав Станиславович, с какими мыслями Вы уезжаете в родной Красноярск после завершения форума «Белые ночи»?
— Конгресс полностью оправдал мои ожидания. Многие доклады были не просто интересными, а имели большое практическое значение. В Санкт-Петербурге присутствовал не только я, но и несколько других сотрудников нашей организации. После некоторых докладов мы собирались и делились впечатлениями, размышляли о том, что можно и нужно использовать в клинической работе.
Так было, например, после доклада д.м.н., профессора Б.Э. Малюгина «Особенности хирургии катаракты у пациентов с патологией роговицы». Так было после двух докладов профессора из Германии N. Pfeiffer «Лечение глаукомы: каковы новые направления?» и «Трабекулэктомия: является ли она по-прежнему «золотым стандартом» в хирургии глаукомы?»
Много было интересных сателлитных симпозиумов. Например, мне особенно запомнился симпозиум «Заболевания глазной поверхности. Взгляд со всех сторон». Речь шла о синдроме «сухого глаза», о консервативном лечении глаукомы, об использовании целого ряда новых препаратов… И это был действительно «взгляд со всех сторон», как и обещало название симпозиума.
— В рамках форума «Белые ночи» ежегодно проводится заседание профильной комиссии Минздрава по офтальмологии, в которой принимают участие все главные офтальмологи регионов РФ. О чём шла речь в этом году?
— На заседании профильной комиссии затрагивались самые разные вопросы организации офтальмологической помощи.
В частности, обсуждались «офтальмологические паспорта регионов», обобщающие весь спектр статистических данных по нашей области здравоохранения.
— Не могли бы Вы представить Вашу клинику?
— В «Красноярской краевой офтальмологической клинической больнице им. профессора П.Г. Макарова» работают около 400 сотрудников. Из 84 врачей-офтальмологов 22 являются кандидатами медицинских наук. У нас действуют два отделения по 64 койки, то есть всего 128 коек. Также имеется детское отделение на 35 коек. В дневном стационаре 100 коек.
В течение года мы проводим более 12 000 операций, включая лазерные, из них 6500 операций — по поводу катаракты, 1000 операций — по поводу глаукомы, свыше 600 операций — по поводу патологии бинокулярного зрения и миопии у детей, до 500 витреоретинальных операций. В среднем каждый офтальмохирург в год проводит 360 операций. Это вполне достойные цифры хирургической активности!
Хирургическая активность взрослого стационара составляет 93%, детского стационара — 75%.
— Коечный фонд у Вас сокращается?
— За десять лет он сократился в полтора раза. Но я бы сказал, что это естественный процесс. Никто на нас давления не оказывал. Внедряются новые технологии — коечный фонд сокращается. Например, в настоящее время 70% операций в связи с катарактой у нас выполняются в условиях дневного стационара. За рубежом этот показатель ещё выше… Поэтому потребность в койках постепенно снижается. Но сейчас никаких массовых сокращений мы не планируем.
— Вы возглавляете краевую больницу с 1992 года. Как она менялась за эти четверть века?
— В больнице я работаю с 1987 года. Это моё первое и единственное место работы после окончания Красноярского медицинского института. Конечно, разрушение Советского Союза не могло не сказаться на нашем медицинском учреждении.
Девяностые годы были самыми трудными. Но одновременно происходили яркие, знаменательные события... В начале девяностых годов по межгосударственным контрактам наши офтальмохирурги стали работать в Китае. Эта работа была важна и для отдельных сотрудников, и для всей клиники.
Именно с девяностых годов началась активная научная деятельность сотрудников клиники. Целый ряд наших коллег с 1996 года по 2000 год защитили кандидатские диссертации. С 1998 года началось внедрение современных методик факоэмульсификации. С конца девяностых годов к нам стала приходить новая техника, началось техническое перевооружение.
Среди важных событий последних лет — поступление оптического когерентного томографа, аппарата HRT (для диагностики глаукомы).
— Расскажите, пожалуйста, об особенностях организации офтальмологической помощи в Красноярском крае.
— Это огромный регион, второй по площади в России после Якутии. Его территория составляет 2 366 797 км2. Уровень централизации в организации медицинской помощи ещё недопустимо высок. Часто людям приходится приезжать за сотни километров в Красноярск, чтобы получить необходимую медицинскую помощь.
Скажем, расстояние от Красноярска до Норильска составляет полторы тысячи километров.
Автомобильной дороги из Красноярска в Норильск нет. Добраться можно только по воздуху или по воде (в летнее время). И к нам довольно много пациентов из Норильска приезжает. Конечно, было бы целесообразнее, чтобы необходимую помощь люди получали на месте.
— Процесс децентрализации постепенно происходит?
— Работа в этом направлении идёт. Например, в нашей больнице уже в течение нескольких лет действует кабинет диабетической ретинопатии, где находится лазерная офтальмологическая установка и соответствующее диагностическое оборудование. В прошлом году такие же кабинеты были открыты в крупных городах края Ачинске и Минусинске, в этом году — в Канске.
— Наше интервью проходит в последний день весны… Есть ли у Вас отпускные планы? Как Вы предполагаете отдохнуть этим летом?
— Думаю, что это лето будет для меня рабочим. Я член партии «Единая Россия». У нас сейчас проходит активная фаза предвыборной компании. Выборы в Государственную Думу РФ и Законодательное собрание Красноярского края состоятся 18 сентября 2016 года.
Я не являюсь ни кандидатом в депутаты, ни членом руководящих партийных органов, но хотел бы помочь своим товарищам. Потому лето будет проходить в предвыборных баталиях.
Думаю, что медики должны быть представлены и в федеральном парламенте, и в региональных органах законодательной власти. Модернизация здравоохранения — это не разовая акция, а непрерывный процесс. И чтобы осуществлять эту модернизацию, чтобы осуществлять действенный и грамотный парламентский контроль, нужны профессионалы.
