Глава 1.
Предыстория
К середине 80-х годов прошлого века стало очевидным не только для населения, но и для руководства Советского Союза, что экономика страны не обеспечивает потребности народа в товарах первой необходимости и продовольствии и не выдерживает соревнования с соперниками — ведущими капиталистическими странами — в области оборонной промышленности и энергетики. Отсутствие конкуренции, социалистическая форма собственности, работа из-под палки властной вертикали, погоня за устраивающей эту вертикаль отчетностью и полное отсутствие личного интереса в успехе предприятия привели к застою в экономике и утрате интереса предприятий к внедрению достижений науки в производство.
Руководство страны оказалось перед фактом необходимости принятия срочных мер для исправления сложившейся ситуации. В то время в Политбюро ЦК КПСС еще не было готовности к радикальным переменам, а в обществе протестный потенциал еще не достиг накала, достаточного для их осуществления под давлением снизу. В результате была сделана попытка решить проблему традиционными для руководства страны командными методами: если руководители предприятий не хотят оперативно внедрять в производство достижения науки, то надо заставить их это делать. Так, в декабре 1985 года появилось Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О создании межотраслевых научно-технических комплексов и мерах по обеспечению их деятельности». Постановление предусматривало создание крупных государственных холдингов, состоявших из профильного научно-исследовательского института и объединенных с ним предприятий, которые под руководством института могли бы оперативно внедрять их разработки в практику директивным путем. В документе, который назывался «Основные направления экономического и социального развития СССР на 1986—1989 годы и на период до 2000 года», задача была сформулирована так: «Усилить интеграцию науки и производства, улучшить организацию и сократить сроки разработки и освоения в народном хозяйстве научных открытий, технических новинок исследовательских институтов и изобретений». Так начиналась знаменитая «перестройка».
Постановление выполнялось достаточно оперативно. К 1987 году было создано 22 межотраслевых научно-технических комплекса (МНТК) в различных областях народного хозяйства, среди них: «Биоген», «Ротор», «Технологические лазеры» и другие. В Ленинграде одно из таких научно-производственных объединений — «Технохим» — возглавлял член-корреспондент АН СССР Борис Вениаминович Гидаспов, в 1989—1991 годах — последний Первый секретарь Ленинградского обкома КПСС.
Ситуация с медицинским обслуживанием населения немногим отличалась от обстановки в промышленности. Несмотря на ряд, несомненно, положительных сторон советского здравоохранения, таких как оказание всех видов медицинской помощи за счет государства, разветвленную сеть поликлиник и больниц, наличие финансируемых государством профильных научно-исследовательских институтов и Академии медицинских наук, общий уровень медицинской помощи и состояние медицинской науки оставались, тем не менее, достаточно убогими. Медицинская наука варилась в собственном соку и была практически полностью отрезана от зарубежных контактов. На оснащение лечебных учреждений поставлялась почти исключительно морально устаревшая оте-чественная медицинская техника невысокого качества и узкий ассортимент лекарственных препаратов, поскольку медицинская и фармацевтическая промышленность страдали теми же недугами, что и вся экономика. Лечебные учреждения не имели никаких прав, так как все стороны их деятельности были строго регламентированы сверху. Главный врач лечебного учреждения не мог формировать свой штат, не мог самостоятельно ничего закупить для больницы, за любой мелочью надо было обращаться с поклоном к начальству, заранее писать заявки, которые не удовлетворялись годами.
Сотрудникам выплачивалась мизерная регламентированная Мин-здравом зарплата независимо от качества и количества труда. Финансирование лечебных учреждений также осуществлялось сверху и рассчитывалось по количеству коек. В силу экстенсивной модели здравоохранения и отсутствия заинтересованности лечебных учреждений в интенсификации труда населению приходилось иногда годами ждать очереди на выполнение плановых операций.
К счастью, советская офтальмология в 70-е годы стала выделяться в лучшую сторону на общем достаточно унылом фоне советского здравоохранения благодаря наличию в ней немногих ярких личностей, сумевших прорубить окно в мировую офтальмологию. В первую очередь следует назвать Михаила Михайловича Краснова, директора ВНИИ глазных болезней Минздрава СССР, который благодаря сотрудничеству с академиком А.М. Прохоровым, лауреатом Нобелевской премии и ведущим специалистом в области лазерной техники, впервые в мире создал моноимпульсный лазер для офтальмологии и предложил первую в мире лазерную операцию для лечения глаукомы — лазерную трабекулопунктуру. Благодаря полученному в профессорской семье прекрасному воспитанию и знанию английского языка М.М. Краснов опубликовал свою новаторскую работу в США и получил таким образом международную известность.
В Ленинграде в 70-80-е годы работал находившийся в расцвете своего таланта профессор Вениамин Васильевич Волков, начальник кафедры офтальмологии Военно-медицинской академии. На его кафедре был создан первый в мире инфракрасный офтальмологический лазер, проводились интересные работы по офтальмоонкологии и травматологии, были установлены первые контакты с зарубежными, в первую очередь немецкими, офтальмологами.
Наконец, в советскую и мировую офтальмологию в это время метео-ром ворвался Святослав Николаевич Федоров. Придя никому не известным в Москву из Архангельска, как в свое время М.В. Ломоносов, и получив в 1967 году глазное отделение рядовой городской больницы № 81, к началу 80-х он уже имел в Москве Научно-исследовательскую лабораторию экспериментальной и клинической хирургии глаза МЗ РСФСР, а затем и Институт микрохирургии глаза.
Святослав Николаевич искал и поддерживал все новое, что появлялось в мировой офтальмологии. Он еще в 50-е годы узнал о работах Гарольда Ридли по интраокулярной коррекции и, в отличие от многих, в том числе ведущих офтальмологов мира, оценил перспективность этого направления. С помощью разысканных им умельцев Святослав Николаевич изготовил свой первый искусственный хрусталик и 5 июля 1960 года имплантировал его впервые в Советском Союзе 12-летней девочке Лене Петровой. В начале 60-х годов, когда выезд из СССР в капиталистические страны был почти невозможен, Святослав Николаевич пробился в Лондон и познакомился с Гарольдом Ридли.
В 1966 году, когда оргкомитет Международного Конгресса Офтальмологов в Мюнхене отказался принять работу Петера Чойса по интраокулярной коррекции афакии и вообще обсуждать эту тему, Ридли и его немногочисленные сторонники организовали 14 июля 1966 года встречу в Лондоне, на которой основали “Intraocular Implant Club” — «Клуб Интраокулярной Имплантации».
Святослав Николаевич сумел приехать в Лондон на эту встречу и стал одним из 16 членов клуба, включая Ридли, который был избран первым президентом клуба. Святослав Николаевич оказался в хорошей компании — его первыми коллегами по клубу стали такие выдающиеся ученые, как Cornelius Binkhorst (Голландия), Peter Choyce (Великобритания), Benedetto Strampelli (Италия) и др. О том, насколько прозорлив оказался С.Н. Федоров, говорит тот факт, что маленький клуб превратился сегодня в Европейское общество катарактальной и рефракционной хирургии, собирающее на свои ежегодные конгрессы тысячи офтальмологов со всего мира. К середине 80-х годов С.Н. Федоров стал признанным во всем мире новатором в интраокулярной коррекции афакии.
В начале70-х годов Святослав Николаевич с группой своих учеников разработал технологию первой пригодной для широкого использования в практике операции по хирургической коррекции миопии — кератотомии. Первую такую операцию он выполнил в 1972 году. Как истинный новатор и гениальный организатор, он не только разработал технологию операции, но и организовал в 1976 году в своем институте производство специально для нее созданного инструментария, а также впервые разработал компьютерную программу для расчета плана операции.
В его институте в 1981 году были впервые в советской практике организованы курсы обучения кератотомии для иностранных, в первую очередь, американских хирургов, он имел широкие контакты и известность за рубежом. К этому стоит добавить, что Святослав Николаевич был резким критиком экстенсивной модели здравоохранения и активно выступал за новые формы организации труда.
