Врач-офтальмолог офтальмологического отделения Городской больницы (г. Гусь-Хрустальный, Владимирская область) О.А. Казанкин:
Гусь-Хрустальный — это не только хрусталь, но и современная микрохирургия глаза
— Олег Анатольевич, в чём специфика работы врача-офтальмолога в таком небольшом городе, как Гусь-Хрустальный?
— Думаю, что главная особенность, главная «изюминка» заключается в том, что в нашей Городской больнице есть офтальмологическое отделение, в котором проводятся микрохирургические операции. Гусь-Хрустальный — это не только хрусталь, но и современная микрохирургия глаза!
Население города составляет 55 000 человек, он находится в пятидесяти километрах южнее Владимира. В России имеется довольно мало примеров, когда в малых городах развивается микрохирургия глаза. Если это происходит, то соответствующие услуги нередко оказывают частные клиники. А у нас — Городская больница, то есть государственная структура, подотчётная Департаменту здравоохранения Владимирской области.
— Как давно Вы работаете в офтальмологическом отделении Городской больницы?
— Почти четверть века, с 1994 года. Окончил Ивановский медицинский институт, потом — интернатуру по офтальмологии. Я — потомственный врач. Отец — инфекционист, он ещё работает в медицине, мама — терапевт, сейчас она уже на пенсии. Родители тоже долгие годы работали в Городской больнице.
Сейчас в офтальмологическом отделении работают два микрохирурга: заведующий отделением Вячеслав Дмитриевич Ястребков и я. Мы оба регулярно посещаем конгресс «Белые ночи». Очень важно постоянно повышать свою квалификацию! В течение года у нас проходит более 700 операций. Имеются 16 коек.
В 2010 году в Гусь-Хрустальном была освоена факоэмульсификация катаракты.
— Оборудование у Вас современное?
— Частично оно уже нуждается в замене. Но эти вопросы решаются. Областной департамент здравоохранения идёт нам навстречу. В этом году предстоит заменить факоэмульсификатор, также мы ожидаем поступления нового операционного микроскопа.
— Как изменилось офтальмологическое отделение за 24 года Вашей работы?
— Когда я в 1994 году начал здесь работать, проводилась крио-экстракция катаракты. Хрусталик примораживался и удалялся в капсуле. Таким образом, не оставалось анатомических структур для «закрепления» заднекапсульной линзы. Разумеется, зрительный результат операции был существенно ниже, чем сейчас.
В средине девяностых годов от этой методики отказались. И в нашем отделении стали проводить экстракапсулярную экстракцию катаракты. В некоторых случаях этот метод применяется и поныне, правда, довольно редко. Например, при перезревшей катаракте (из-за несвоевременного обращения пациента к врачу) иногда целесообразно провести экстракапсулярную экстракцию вместо факоэмульсификации.
Но в основном, с 2010 года, мы проводим факоэмульсификацию катаракты. Кроме того, осуществляются операции по поводу глаукомы, косоглазия и т.д.
— Не могли бы Вы поделиться каким-либо примечательным случаем из Вашей офтальмохирургической практики?
— Мне довольно много приходится иметь дело с травмами глаза, в том числе с последствиями драк. В этом случае нередко происходит люксация (смещение) хрусталика. Он оказывается в стекловидном теле. Но один раз встретился необычный пациент: при тупом ударе в глаз хрусталик у него оказался не в стекловидном теле, а передней камере глаза. Всё получилось наоборот! Хрусталик должен был «отскочить» назад (по законам физики!), а он «отлетел» вперёд.
До сих пор я не могу определить, почему это произошло, какие индивидуальные особенности глаза повлияли на эту ситуацию. На ход операции эта аномалия не повлияла. Мы извлекли «родной» хрусталик из передней камеры, установили искусственный хрусталик.
Операция прошла успешно. Но надо сказать, что практически все травмы глаза ведут к определённому снижению зрительных функций. Когда нарушаются естественные структуры глаза — с этим не может справиться ни один офтальмохирург. Мы всегда настоятельно просим пациентов делать всё от них зависящее, чтобы избегать травм.
Недаром в народе говорят: «Беречь как зеницу ока»! Эти слова надо понимать буквально.
Не могу не вспомнить ещё об одном случае. У меня был пациент, которому предстояла операция по поводу катаракты. При осмотре я обнаружил у него в глазу инородное тело, которое представляло собой мелкую трубочку. Я стал его расспрашивать об этом предмете. Что это такое? Как мог этот инородный предмет попасть в глаз? Не испытывает ли человек какие-либо проблемы?
Мужчина очень удивился этим вопросам и ответил, что посторонние предметы ему в глаз не попадали и жалоб у него нет. И всё же мы с пациентом разгадали эту загадку… Оказалось, что он работает в нашем городе Гусь-Хрустальный рабочим на заводе стекловолокна. Посторонний предмет представлял собой так называемый «стеклодрот» — небольшой кусочек стеклянной нити.
Очевидно, что этот стеклодрот случайно попал в глаз. Через роговицу он проник в переднюю камеру. Пациента он не беспокоил и влияния на зрительные функции не оказывал. Во время операции по поводу катаракты стеклодрот был мной извлечён.
— Пациенту повезло!
— В этот раз ему повезло. Я с ним провёл серьёзную беседу, чтобы он соблюдал технику безопасности на рабочем месте и не допускал подобных травм. На самом деле стеклодрот или любой другой посторонний предмет в глазу может быть очень опасен. А в этот раз он его даже не заметил, и никакого ущерба ему нанесено не было.
— Что Вас больше всего заинтересовало на конгрессе «Белые ночи»?
— Сессия «живой хирургии». Оперировали наши российские коллеги Ю.В. Тахтаев, В.В. Потёмкин и Г.З. Джалиашвили и врач из Турции Аслан Бекир Ситки. Была продемонстрирована факоэмульсификация катаракты с имплантацией мультифокальных и мультифокально-торических ИОЛ.
