Радик Завилович Кадыров, д.м.н., генеральный директор Всероссийского центра глазной и пластической хирургии, профессор Академии военных наук (г. Уфа):
Биоматериалы Аллоплант открывают новые возможности в офтальмохирургии
— Радик Завилович, в конце прошлого года во Всероссийском центре глазной и пластической хирургии произошла смена руководства. Вы стали генеральным директором. Не могли бы Вы рассказать о себе, о своём пути в медицине?
— Я был назначен на должность генерального директора 30 ноября 2018 года. Основатель и многолетний руководитель нашей организации, д.м.н., профессор Э.Р. Мулдашев стал «главным научным консультантом». Кроме того, Эрнест Рифгатович был и остаётся ведущим офтальмохирургом Всероссийского центра глазной и пластической хирургии.
Он является моим учителем в офтальмологии. Мы познакомились в 1986 году, когда я проходил интернатуру в Уфимской лаборатории консервации тканей МНТК «Микрохирургия глаза». Эта структура, которой руководил Э.Р. Мулдашев, не только занималась консервацией ткани, но уже в то время имела своё клиническое отделение. Осуществлялись офтальмохирургические вмешательства с применением биоматериалов Аллоплант. Я тоже включился с эту работу.
В дальнейшем из небольшой лаборатории консервации тканей возник Всероссийский центр глазной и пластической хирургии, с которым связана вся моя жизнь. Я занимал должности руководителя научного отдела, учёного секретаря, заместителя генерального директора.
— Аллоплант — это собирательное название для целой группы биоматериалов?
— Все эти биоматериалы, созданные из донорской ткани и предназначенные для различных оперативных вмешательств, имеют общее свойство. Они не вызывают реакции отторжения организма. Таким образом, для офтальмохирургии открываются новые возможности.
— Именно об этом Вы говорили во время своего выступления на конференции «Белые ночи». Не могли бы Вы представить Ваш доклад для наших читателей?
— Мой доклад назывался «Хирургическое лечение рецидивирующих птеригиумов с применением биоматериалов Аллоплант». Он был подготовлен на основе собственного хирургического опыта.
В данной операции применяются два вида Аллоплантов. Один из них используется для послойной кератопластики, второй — для пластики конъюктивы. Почему речь идёт именно о рецидивирующих птеригиумах? Особенность этой болезни заключается в том, что после хирургического лечения, к сожалению, наблюдается большой процент рецидивов птеригиумов… Об этом знают все офтальмохирурги! А применение Аллоплантов позволяет существенно уменьшить их количество.
— Каким образом достигается этот эффект?
— Аллопланты дают возможность офтальмохирургу иссечь птеригиум максимально широко. При традиционной методике это невозможно, так как после удаления птеригиума врачи используют собственные ткани конъюктивы.
А в нашей технологии в них нет необходимости. Вместо них мы применяем Аллоплант, который прекрасно приживается и обеспечивает долговременный эффект операции.
— Знаю, что, несмотря на высокую административную нагрузку, Вы не снижаете своей хирургической активности.
— Всё-таки после назначения на должность генерального директора моя хирургическая активность несколько снизилась. Но я действительно всегда много оперировал и стараюсь и сейчас работать в прежнем ритме. Думаю, что за этот год удастся совершить 400-500 операций. Когда нахожусь в Уфе, то у меня обычно четыре операционных дня в неделю. В течение дня может быть от одной до шести операций.
Я специализируюсь на реваскуляризирующих и дренирующих операциях, хирургии роговицы и конъюнктивы.
— Пересадкой роговицы Вы занимаетесь?
— Такие операции я провожу регулярно.
— Недостатка в донорской роговице ваш Институт не испытывает?
— В том-то и дело, что для данных операций нам не нужна донорская роговица! Мы используем один из Аллоплантов, разработанных в нашем Центре.
Кстати, именно этой теме была посвящена моя докторская диссертация, защищённая в 2014 году в Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова в Санкт-Петер-бурге. Она называлась «Экспериментально-морфологические аспекты создания гетеротопического трансплантата для послойной кератопластики».
Аллоплант, применяемый при данной операции, изготавливается не из донорской роговицы, а из другой донорской ткани — ахилового сухожилия. Так же как и другие Аллопланты, эти материалы не имеют аналогов в мире.
— Сотрудники вашего Института ежегодно принимают активное участие в конференции «Белые ночи»: и в качестве докладчиков, и участников.
— В этом году, кроме меня, целый ряд наших сотрудников был командирован на конференцию «Белые ночи», чтобы повысить свою квалификацию.
Этот симпозиум является одним из двух крупнейших офтальмологических форумов, которые ежегодно проходят в России. Для врачей Всероссийского центра глазной и пластической хирургии важно принимать в нём активное участие, способствуя развитию научно-практических и человеческих контактов.
Владимир Ильич Лебедев, главный детский офтальмолог Сибирского федерального округа (СФО) Минздрава РФ, главный офтальмолог Минздрава Алтайского края, заведующий Вторым отделением КГБУЗ «Алтайская краевая офтальмологическая больница», заслуженный врач РФ:
Проблемы детской и «взрослой» офтальмологии во многом пересекаются
— Владимир Ильич, Вы одновременно занимаете две важные административные должности: главного детского офтальмолога СФО и главного офтальмолога Алтайского края. У Вас не возникает трудностей с этим совмещением?
— Я не стремился к этой двойной нагрузке, но и не стал от неё отказываться, когда соответствующие органы управления здравоохранением выдвинули мою кандидатуру. Проблемы детской и «взрослой» офтальмологии во многом пересекаются.
Возьмём такое заболевание, как синдром «сухого глаза». К сожалению, мы видим широкое распространение этой патологии и у взрослых, и у детей. Причины также идентичны: переизбыток электронных гаджетов, перенапряжение органа зрения, избыточная зрительная нагрузка.
Специфика юных пациентов состоит в том, что у них орган зрения ещё не сформировался. И поэтому дети в особой «зоне риска».
— Широкое распространение синдрома «сухого глаза», наверное, нельзя объяснить только повышенной зрительной нагрузкой…
— Это главная причина. Но факторов много. В том числе и распространённость контактной коррекции зрения. Я бы сформулировал эту проблему шире: проблемы контактной коррекции связаны с возможностью пациентов самостоятельно приобретать контактные линзы без соответствующей консультации у специалиста.
Если пациент не обследовался у офтальмолога и не наблюдается у него, если он не соблюдает рекомендации по режиму ношения и обработке контактных линз, то результаты могут быть плачевными. Различные воспалительные заболевания глазной поверхности, должным образом нелеченные, тоже зачастую приводят к синдрому «сухого глаза». Все эти вопросы подробно обсуждались на конференции «Белые ночи».
— Какие ещё темы, какие доклады Вас заинтересовали?
— Как главный офтальмолог региона я обязан ежегодно присутствовать на этом форуме, так как в рамках него проводится заседание профильной комиссии Минздрава РФ по офтальмологии. По должности в эту комиссию входят главные офтальмологи всех субъектов РФ.
Но, конечно, я приехал в Петербург не только в силу служебной необходимости. Для меня важно постоянно повышать свою квалификацию, общаться с коллегами. Особенно заинтересовали доклады, связанные с диагностикой и лечением глаукомы, ВМД и диабетического макулярного отека.
Я бы не стал выделять кого-то из докладчиков, так как все выступления были на высоком уровне. Также мне было интересно послушать доклады наших и зарубежных специалистов по офтальмоонкологии и по воспалительным офтальмологическим осложнениям при общесоматических заболеваниях различного генеза.
Как организатор здравоохранения с особым вниманием слушал выступление главного офтальмолога Минздрава РФ, члена-корреспондента РАН, д.м.н., профессора В.В. Нероева «Основные задачи офтальмологии и результаты их реализации субъектами РФ за период 2012—2018 гг.».
Запомнились слова В.В. Нероева о «вымывании» врачей-офтальмологов поликлинического звена, особенно в провинции. Эти слова, к сожалению, в полной мере относятся и к моему родному Алтайскому краю. В барнаульских поликлиниках врачей-офтальмологов в основном хватает. Но в районах Алтая ситуация не столь благоприятна.
— Почему же это происходит?
— В последние годы на заслуженный отдых уходит целое поколение врачей-офтальмологов «советской закалки». Этот процесс продолжается. Многие доктора работали и продолжают работать много лет после достижения пенсионного возраста. Но человеческие ресурсы небезграничны…
— А кто приходит на смену?
— Смена у нас хорошая. Много увлечённых, творческих молодых докторов. Но большинство из них хотят работать в крупных клиниках, оперировать. Работа на амбулаторном приёме в поликлиническом звене в настоящее время считается, прямо скажем, непрестижной и «бесперспективной». Но кто тогда будет проводить диспансеризацию населения, кто будет своевременно направлять в клиники пациентов и долечивать их после блестяще проведённых операций. А это одна из важнейших задач в деле организации медицинской помощи!
Хотелось бы, чтобы престиж работы в поликлиниках, районных больницах постепенно повышался. Это даст нам возможность лучше выявлять офтальмологические патологии на раннем этапе, более эффективно оказывать помощь людям.
