Что Вам особенно запомнилось в эти годы?
Меня привлекала, в первую, не лингвистика (хотя это тоже очень интересная дисциплина), а литературоведение: русская и зарубежная литература. Исследовала влияние английской литературы рубежа веков, в частности, Оскара Уайльда, на русский символизм, на Зинаиду Гиппиус и Дмитрия Мережковского.
Меня интересовали темы, связанные с синтезом разных искусств: музыки, литературы, изобразительного и декоративно-прикладного искусства. Волновал вопрос: каким образом произведения изобразительного искусства описываются в литературных текстах.
Эта тема особенно актуальна для незрячих людей, которые не могут получить непосредственное представление о визуальных объектах. Но с помощью художественной литературы этот недостаток может быть восполнен!
Для незрячих это действительно актуально! Но я хотела бы обратить внимание, что на рубеже XIX и XX веков интерес к взаимному влиянию, взаимопроникновению искусств был характерен для самых разных творцов. Это обширнейшая тема!
Также меня интересовали вопросы композиции (строения) литературных произведений.
На филологическом факультете у Вас была педагогическая практика?
Практика продолжалась в течение двух месяцев. Я проходила её в родной школе-интернате. Всё это время самостоятельно вела уроки литературы в выпускном (двенадцатом) классе.
А.В. Мещерякова с экскурсантом в Суздальском Кремле
Вам удалось наладить психологический контакт с учащимися? Они проявляли интерес к литературе?
Изначально я не заметила большого интереса к литературе. Но постепенно ситуация изменилась. Могу привести конкретный пример. Однажды мы разбирали на уроке рассказ английского писателя Джеймса Олдриджа «Последний дюйм».
Речь идёт об американском лётчике Бене Энсли, который живёт и работает в Египте вместе со своим десятилетним сыном Дэйви. Герой повествования получает от одной из телекомпаний высокооплачиваемое, но опасное задание: провести видеосъёмку акул.
Необходимо было их подманить к себе, снимать с близкого расстояния. Во время съёмки акула нападает на мужчину, он получает тяжелейшие повреждения. В этой ситуации десятилетнему мальчишке, следуя указаниям раненного отца, удаётся поднять самолёт в воздух, а потом посадить его на аэродроме в пункте назначения, в Каире.
Благодаря этому, Бен смог получить своевременную медицинскую помощь. Его жизнь была спасена, хотя он и потерял руку.
Чем этот рассказ так впечатлил Ваших учащихся?
В «Последнем дюйме» речь идёт не только о драматичной истории, которая там описана. В центре повествования трудные взаимоотношения между отцом и сыном. Произошедшая трагедия, едва не стоившая Бену жизни, сблизила сурового лётчика с сыном. Собственно говоря, «последний дюйм» ‒ это то расстояние, которое разделяло мужчину и мальчика.
Что я поняла во время педагогической практики? Для детей и подростков очень важно представить себя на месте литературных героев. У них должна быть возможность задать себе вопрос: «А как я бы поступил в той или другой ситуации?»
Конечно же, это относится и к произведениям русской классической литературы. Современному школьнику не всегда бывает просто представить себя на месте Онегина или Печорина. Но, с другой стороны, классическая литература поднимает вечные темы: любовь, верность, романтика.
Как складывалась Ваша жизнь после окончания института?
У меня была мечта после окончания вуза работать в родной школе, преподавать русский язык и литературу. Но, к сожалению, такой возможности не представилось. Разумеется, я не могла самостоятельно проверять тетради, письменные домашние задания.
Теоретически с этой проблемой можно было справиться с помощью современных компьютерных технологий. Но, прямо скажем, тогдашнее руководство школы не было заинтересовано в том, чтобы привлекать к работе педагогов с инвалидностью по зрению. Тем более, у меня не было шанса устроиться в обычную общеобразовательную школу.
С 2011 года по 2014 год училась в аспирантуре, работала над диссертацией, стремилась в максимальной мере участвовать в жизни кафедры. В качестве аспиранта вела семинары, практические занятия у студентов. В мае 2015 года стала кандидатом филологических наук.
В 2013 году, ещё во время учёбы в аспирантуре, удалось найти работу в родном университете. Я стала заведующей методическим кабинетом на кафедре начального и дошкольного образования.
Это можно считать большим успехом, ведь трудоустройство незрячих людей, в том числе молодых специалистов с высшим образованием, было и остаётся серьёзной проблемой.
Конечно, я была рада, что нашла работу. Проработала на этой должности сравнительно недолго, полтора года.
Как Вы справлялись со служебными обязанностями без визуального контроля?
Работа руководителя методического кабинета близка к деятельности библиотекаря. Впрочем, необходимо было работать не только с книгами, но и различными документами, техническим оборудованием для проведения занятий и т.д. Мне помогали компьютерные технологии. Обложки всех книг сканировала, составляла для себя карточки брайлевским шрифтом. Все книги были занесены в электронные каталоги. Таким образом, когда приходили читатели (сотрудники кафедры и студенты), я точно знала, где именно находится книга, которая им требуется.
Точно также шла работа и с документами, техническими средствами. Я всегда могла быстро найти нужный «объект». Разумеется, электронные карточки помогали мне контролировать и своевременный возврат книг, а также университетского оборудования, которое было взято напрокат и должно быть возращено на место.
Я была рада, что неплохо справляюсь с возложенными на меня обязанностями, гордилась тем, что стала сотрудником своей альма-матер. Но, с другой стороны, эта работа была рутинной. Не могу сказать, что она наполняла меня в творческом плане, способствовала самореализации. Кроме того, я не видела на этой должности возможностей для роста. Работа методического кабинета была отлажена. И по этому алгоритму можно было ещё работать годы и десятилетия.
Для меня же всегда было важно двигаться вперёд! С другой стороны, хотелось оставаться сотрудником Владимирского государственного университета. Поэтому в то время я не искала работу «на стороне», а стремилась реализовать себя в рамках университетского коллектива. Посещала различные факультеты и кафедры, общалась с коллегами.
Как развивалась Ваша карьера в университете?
К тому времени при вузе уже существовал Региональный ресурсный учебно-методический центр по обучению лиц с инвалидностью и ОВЗ. Тогда он назывался «Центр профессионального образования инвалидов».
До 2014 года эта структура работала только с инвалидами по слуху. И фактически её деятельность ограничивалась механико-техническим факультетом.
Какая именно помощь оказывалась глухим и слабослышащим студентам?
Им предоставлялись сурдопереводчики во время лекций, практических занятий и других университетских мероприятий. Студенты с инвалидностью по слуху получали нужную, востребованную специальность инженеров-наладчиков станков с числовым программным управлением.
В дальнейшем Центр профессионального образования инвалидов способствовал профессиональной интеграции выпускников на владимирских предприятиях. Эта работа успешно продолжается до сих пор. Студенты с инвалидностью по слуху становятся отличными инженерами.
После знакомства с тогдашним руководителем Центра И.Н. Егоровым я предложила ему начать работать также с инвалидами по зрению. Игорь Николаевич – человек творческий, увлечённый, неравнодушный – эту идею поддержал.
