О.К. Диреев
Почти вся жизнь Олега Константиновича Диреева связана с городом Белебеем Республики Башкортостан. В 1986 году, после окончания вуза и обучении в интернатуре по офтальмологии, он стал работать в Трахоматозном диспансере при Белебеевской центральной районной больнице.
В 1988 году Трахоматозный диспансер был преобразован в офтальмологическое отделение больницы, а молодой доктор, к тому времени уже проявивший себя как успешный офтальмохирург, стал его руководителем. С осени 2022 года сотрудником отделения стал младший сын Олега Константиновича, выпускник Башкирского государственного медицинского университета – Богдан Олегович. Под руководством отца он делает первые, но уже уверенные шаги на пути постижения хирургического мастерства.
Олег Константинович, в начале беседы хотелось бы немного поговорить о Вашем родном городе – Белебее.
Белебей – сравнительно небольшой город. Он расположен в 180 километрах к юго-западу от Уфы. Здесь живёт около шестидесяти тысяч человек. Ещё около сорока тысяч жителей – в Белебеевском районе.
Белебей – город многонациональный. Здесь представлены почти все народы, проживающие в Поволжском регионе: русские, башкиры, татары, чуваши, мордва, украинцы и т.д. Все живут очень дружно!
Первое упоминание населённого пункта относится к 1757 году. Не могу не рассказать о том, что Белебей – парадоксальным образом! – сыграл важную роль в освоении Сибири. Во времена Екатерины Великой здесь была построена пересыльная тюрьма. И это здание дошло до наших дней! Его архитектурные формы напоминают букву «Е».
Тысячи каторжан, закованные в кандалы, через Белебей пешком шли в Сибирь. В нашем городе в пересыльной тюрьме они могли получить небольшую передышку в своей дальней, многотрудной, мучительной дороге. Это тоже часть нашей истории! Недавно принято решение организовать в старинном тюремном замке музей. Сейчас там ведется реставрация.
В селе Усень-Ивановское Белебеевского района работает литературно-художественный музей Марины Цветаевой. В 1992 году здесь был установлен первый в России памятник поэту (Марина Ивановна, как известно, просила называть её именно поэтом, а не поэтессой!). В нашем районе она провела два месяца вместе с мужем, Сергеем Эфроном, летом 1911 года. Он был болен туберкулёзом и, как и многие столичные жители, вместе с молодой женой приехал в Башкортостан лечиться кумысом.
Башкортостан до сих пор славится своим кумысом. В этом плане ничего не изменилось со времён Марины Цветаевой!
Ещё Белебеевский район связан с именем Сергея Тимофеевича Аксакова. С 1812 года по 1826 год он жил в родовом поместье Куроедово. Так же называлась и прилегающая к имению деревня. Сейчас в его усадьбе находится музей писателя, а населённому пункту в советское время дали более благозвучное название – «Надеждино».
В честь С.Т. Аксакова названо одно из сёл района, а также железнодорожная станция. Каждый год в Надеждино проходит литературно-музыкальный фестиваль «Международные Аксаковские дни».
В Белебее располагается целый ряд промышленных объектов, имеющих общероссийское значение. Могу упомянуть, например, АО «Белебеевский завод «Автонормаль», который является ведущим предприятием в стране по производству крепежных изделий и пружин для автомобильной промышленности, в том числе для ВАЗа и КАМАЗа. Без наших комплектующих частей весь автопром мог бы остановиться!
В общем, Белебею есть чем годиться! Это город с интересной историей, яркой судьбой, своей «изюминкой».
Так выглядел Трахоматозный диспансер
Вы родились в Белебее?
Это мой родной город, самый любимый город. Но школьные годы прошли в селе Дедово, в Фёдоровском районе, на юго-западе Башкортостана.
Когда я родился, мама трудилась в Белебеевской центральной районной больнице операционной медсестрой. Потом она в Уфе окончила медицинский институт и её распределили в Фёдоровский район. Мама была участковым доктором, земским доктором. Её работа в отдалённом районе вполне соответствует названию вашей рубрики! Она выполняла обязанности и врача-терапевта, и акушера-гинеколога. По сути, занималась почти всем, кроме хирургии!
Уже когда я учился в медицинском институте, был на первом курсе, мама переехала в Подмосковье, работала врачом-терапевтом в поликлинике, потом её назначили заместителем главного врача по амбулаторно-поликлинической службе.
Почему Вы решили связать судьбу с медициной? Как пришли в офтальмологию?
Думаю, сыграл свою роль пример мамы, человека, влюблённого в медицину и преданного пациентам!
Был ещё один человек, сыгравший важную роль в выборе профессии – Николай Михайлович Карпенко, прекрасный оперирующий офтальмолог, сотрудник Уфимского НИИ глазных болезней. Он был мужем институтской подруги моей мамы. Мы дружили семьями, регулярно встречались. Помню, что ещё в детстве мы с Николаем Михайловичем говорили о медицине.
Потом, когда я уже учился в вузе, регулярно приходил к нему на работу, в Институт глазных болезней. В то время только начиналось внедрение лазерных технологий. Н.М. Карпенко стал работать в лазерном кабинете. Он мне показывал лазер зелёного спектра, подробно рассказывал о нём.
На пятом курсе в вузе нам читали курс офтальмологии. Тогда я и принял твёрдое решение стать офтальмологом, офтальмохирургом. Моим первым Учителем в профессии стала оперирующий офтальмолог, ассистент кафедры офтальмологии нашего вуза Сания Исааковна Сюняева.
Чем Вас впечатлил курс офтальмологии?
Курс был компактный, но он заинтересовал меня своей практической направленностью. Мы, студенты-медики, погрузились в мир офтальмологии! Была возможность посещать операционные, находиться рядом с хирургами во время их работы. Это было замечательно!
Какое именно хирургическое вмешательство врезалось у Вас в память?
Экстракапсулярная экстракция катаракты. Факоэмульсикация тогда ещё не была распространена. Я видел, как виртуозно и быстро хирург накладывает швы. Каждое движение – чёткое, красивое, отточенное. И появилась мысль: «Я тоже так хочу научиться!»
Где Вы проходили интернатуру по офтальмологии?
В Уфе, в медсанчасти нефтеперерабатывающего завода. Это была солидная ведомственная клиника с хорошо оснащённым по тем временам офтальмологическим стационаром.
Что Вам запомнилось за время обучения в интернатуре по офтальмологии?
Под руководством коллег-хирургов я стал осваивать наиболее распространённые операции: по поводу катаракты, по поводу глаукомы, на придаточном аппарате глаза и т.д. Большую помощь и поддержку мне оказал руководитель офтальмологического отделения Ринат Амирович Габбасов. Врачи-офтальмологи также проводили экстренные хирургические вмешательства ‒ у нас работал офтальмологический травмпункт.
Один случай почему-то особенно врезался в память. К нам обратился пациент с проникающим ранением глазного яблока. Помню, что эта травма не имела криминального «подтекста», она могла быть бытовой или производственной.
Мой коллега Олег Кабирович Сабиров провёл обследование. Определил (локализовал), где именно в глазном яблоке находится осколок. После этого был произведён небольшой разрез, 2-3 миллиметра. Осколок был извлечён с помощью магнита. На этом операция завершилась. Наложение швов не требовалось. Пациента госпитализировали на короткое время для проведения стандартной противовоспалительной терапии, которая требовалась ему после извлечения осколка.
Вроде бы это был рутинный случай, но тогда я делал первые шаги в офтальмохирургии, и мне было очень интересно наблюдать за работой коллег.
Операция с помощью импровизированного микроскопа
Вы сами оперировали, учась в интернатуре?
Не могу сказать, что я уже тогда сам оперировал. Я выполнял отдельные этапы операций под руководством более опытных коллег. Самостоятельно стал оперировать уже в Белебее.
Страницы: 1 2
