— А как распределяются обязанности между директором и главным врачом?
— Самое главное, чтобы директор и главный врач работали «в связке». Главный врач должен быть достаточно компетентным, чтобы во время отсутствия директора взять на себя его полномочия. Важное место в деятельности главного врача занимает работа с персоналом. Именно он обычно занимается распределением обязанностей между сотрудниками, контролем качества их работы и т.д. Благодаря поддержке главного врача у директора остаётся время, чтобы заняться решением не только рутинных, но и стратегических вопросов развития клиники.
— Директор и главный врач сосредоточены только на административной, управленческой работе?
— Разумеется, нет. «Чистые» управленцы в клинике не нужны. И я, и наш главный врач Хаген Тиме, в первую очередь, врачи-офтальмохирурги. Мы проводим операции, ведём приём амбулаторных пациентов и, конечно же, занимаемся педагогической работой. Я являюсь профессором, заведующим кафедрой офтальмологии медицинского факультета Майнцского университета. Хаген Тиме – приват-доцент этого университета (доктор наук, читающий лекции студентам, но не являющийся профессором – примечание И.Б.)
— Господин Пфайффер, не могли бы Вы немного рассказать о собственном врачебном пути?
— В 1977—1985 годах я изучал медицину в университетах немецких городов Гисен, Вюрцбург и Фрайбург, а также в Великобритании: в Кембридже и в Ньюкасле. Перемена мест учёбы была связана не только с любовью к путешествиям. Мне хотелось познакомиться с различными научными школами, с разными профессорами. Учёба в Великобритании помогла усовершенствовать английский язык и дала важный международный опыт.
В 1985 году получил диплом врача в университете Фрайбурга. В том же году защитил диссертацию. В Германии она называется «Promotion» и связана с присвоением степени «Doktor» (соответствует российской степени кандидата наук – примечание И.Б.)
— Защита кандидатской диссертации произошла у Вас сразу же после получения университетского диплома. Для России эта ситуация очень необычна. У нас, как правило, свежеиспечённому врачу требуется несколько лет, чтобы написать кандидатскую диссертацию.
— Для Германии это обычная практика. Студенты-медики, которые в дальнейшем собираются заниматься научной работой, уже в процессе учёбы приступают к подготовке диссертации. Таким образом, получение первой научной степени по времени часто совпадает с завершением обучения в вузе.
Многие университетские клиники, в том числе и наша, принимают на должности «врачей-ассистентов» только людей со степенью «Doktor» (кандидата наук – примечание И.Б.). Без научной степени у медика нет шансов стать врачом-офтальмологом.
— Где Вы изучали офтальмологию?
— Проработав пять лет врачом-ассистентом в глазной клинике Фрайбургского университета, в 1990 году я стал врачом-офтальмологом. Уже через несколько месяцев стал старшим врачом в этой же клинике. В конце 1990 года поступило предложение переехать в Майнц, на должность старшего врача здешней университетской клиники. В 1992 году меня назначили главным врачом, а в 1996 году – директором.
В 1992 году защитил вторую диссертацию «Нabilitation» (соответствует российской степени доктора наук – примечание И.Б.). После получения второй научной степени учёного называют «приват-доцентом» (Privat-Dozent). Приват-доцент – это не должность, а статус. Он значает, что человек может претендовать на должность профессора. Но «автоматизма» здесь тоже нет. Не каждый приват-доцент в течение своей жизни становится профессором. Меня пригласили стать профессором и руководителем кафедры офтальмологии Майнцского университета в 1996 году.
В немецких университетах за редким исключением только профессора и приват-доценты имеют право читать студентам лекции. Поэтому защита второй научной степени – это своеобразный «входный билет» в университетскую аудиторию, доказательство того, что учёный имеет право учить будущих медиков.
— А чем занимаются на медицинском факультете люди, не являющиеся приват-доцентами и профессорами?
— После защиты «Promotion» (первой диссертации) и обретения титула «Doktor» учёные получают право проводить со студентами семинары и практические занятия. Но лекции они обычно не читают. Люди без учёных степеней выполняют в вузе вспомогательные функции. В учебном процессе они не задействованы.
— В России практически в каждой клинике работает соответствующая университетская кафедра. Как в Германии происходит взаимодействие между вузом и лечебными учреждениями?
— Немецкая система организации лечебного и образовательного процесса в этом плане идентична российской. У нас тоже наука, образование и лечение пациентов неразрывно связаны между собой. Мы являемся глазной клиникой Майнцского университета. Каждый семестр в клинике проходит обучение 400 студентов.
Практически все сотрудники клиники вовлечены в работу со студентами: профессора и приват-доценты читают им лекции, доктора – проводят семинары и практические занятия. Всего при Майнцском университете действует более 50 клиник. В них работает более тысячи врачей и около двух тысяч работников среднего и младшего медицинского персонала.
— Как происходит подготовка медицинских сестёр и другого среднего медицинского персонала?
— Медицинские сёстры и медицинско-технические ассистенты три года обучаются в профессиональных училищах. Операционным медицинским сёстрам также необходимо пройти дополнительный двухлетний курс обучения, чтобы ассистировать во время глазных операций.
Таким образом, у операционных медицинских сестёр имеется специальная офтальмологическая подготовка. А вот медицинские сёстры, занимающиеся уходом за пациентами, являются специалистами широкого профиля. Их специально не готовили для работы в глазных клиниках.
Эта система не является оптимальной. Поэтому наша клиника в будущем планирует организовать обучение специальности «офтальмологическая медицинская сестра». Мы уверены в том, что для успешной работы в глазной клинике медицинской сестре необходим значительный объём специальных знаний и навыков. Лучше приобрести их уже в процессе учёбы.
— Отличается ли уровень подготовки врачей и среднего медицинского персонала в различных учебных заведениях Германии? Можно ли говорить о различном уровне медицинского обслуживания в частных и государственных клиниках?
— Как я уже упомянул в нашем интервью, я против любых сравнений и «рейтингов» качества услуг, предоставляемых офтальмологическими клиниками и другими немецкими лечебными учреждениями. Было бы совершенно неправильно и неэтично говорить о том, что кто-то работает лучше, а кто-то хуже. Это в полной мере относится и к учебным заведениям.
Разумеется, каждая личность уникальна. В Германии есть профессора-медики, на лекции и семинары которых съезжаются студенты и коллеги-врачи со всей страны. В одном университете может быть лучше развито какое-то одно направление, в другом -другое... Но в общем и целом уровень медицинского обслуживания и уровень подготовки кадров одинаков по всей стране. За этим активно следят и органы государственной власти, и общественность, и само медицинское сообщество.
— А если говорить о финансировании? О технической оснащённости? Здесь тоже нет различий?
— В Германии частные и государственные вузы, частные и государственные клиники очень похожи. Кстати, это касается и вопросов финансирования. Конечно, государственные клиники имеют право на бюджетные субсидии, но эти субсидии ― при всей их важности! ― не являются основой финансирования немецкого здравоохранения.
— За счёт каких средств существуют медицинские учреждения?
— И частные, и государственные учреждения взаимодействуют с медицинскими страховыми кассами (Кrankenversicherungen). Вот эти деньги и составляют наш основной доход. Медицинские кассы оплачивают те услуги, которые мы оказываем своим пациентам. Конечно, существуют и частные пациенты, напрямую оплачивающие своё лечение. Но их доля не столь значительна. В основном, лечение из своего кармана оплачивают пациенты из-за рубежа. Почти у всех немцев есть медицинская страховка.
— В Германии действуют частные и государственные медицинские страховые кассы. Они тоже ничем не отличаются друг от друга?
— Услугами государственного медицинского страхования пользуется большинство жителей страны. Страховку имеют и все работающие граждане, и безработные, и получатели социальных пособий, и зарубежные студенты, обучающиеся в немецких вузах и т.д. В общем без государственной медицинской страховки в Германии никто не остаётся.
Жители страны, обладающие высоким доходом, имеют возможность вместо государственной заключить частную медицинскую страховку. Их услуги различаются незначительно, но всё же различия имеются. Например, при частной страховке пациент обычно имеет право на размещение в одноместной больничной палате, а при государственной — в двухместной. Кроме того, частная страховка гарантирует личные консультации главного врача или директора клиники. Существует целый ряд процедур и обследований, которые частные страховки оплачивают, а государственные — нет.
— То есть спектр услуг частных страхователей шире. Я Вас правильно понял?
— Да. Именно так. Частные медицинские страховки предполагают более значительные страховые взносы и оплачивают больший объём медицинских услуг. Но хотелось бы подчеркнуть, что и государственная страховка гарантирует получение полноценной медицинской помощи, в том числе офтальмологической.
Государственная медицинская страховка покрывает все виды необходимого офтальмологического лечения, практически все операции, кроме услуг рефракционной хирургии. Но, кстати, эти услуги не покрываются и частными страховками. Рефракционная хирургия — важное направление офтальмологии. Но с точки зрения медицинских страховых касс — это роскошь. Коррекция близорукости или дальнозоркости всё-таки не является жизненно важной для человека. В конце концов, можно носить очки.
— Хотелось бы спросить о распространении основных глазных заболеваний в Германии в сравнении с общемировой практикой. Меня как ведущего рубрики «К незримому солнцу» также интересуют причины наступления слепоты в Вашей стране…
— Ситуация с распространением основных глазных заболеваний у нас полностью совпадает с Россией и другими европейскими странами. Также как и в Вашей стране, одним из наиболее распространённых офтальмологических заболеваний является возрастная макулярная дегенерация (ВМД). Кроме того, распространёнными заболеваниями остаются катаракта, глаукома, диабетическая ретинопатия, пигментная ретинопатия...
— И все эти заболевания, кроме катаракты, в ряде случаев приводят к слепоте…
— К огромному сожалению, не всем больным удаётся помочь. Но успехи современной офтальмологии невозможно отрицать. Каждый врач в нашей клинике назовёт десятки фамилий пациентов, которые бы 10-15 лет назад с огромной вероятностью ослепли. А сейчас у них сохраняется достаточно хорошее зрение.
Мне бы хотелось упомянуть развитие и совершенствование анти-VEGF-препаратов, применяемых при возрастной макулярной дегенерации. Они спасли зрение очень многим людям. Или возьмём каналопластику- катетеризацию и расширение шлеммова канала при глаукоме. Эта операционная методика получила распространение именно в последние годы. Мы её успешно осуществляем. Для значительного числа людей она стала спасительной.
В настоящее время в Германии около ста пятидесяти тысяч человек являются незрячими. В это число входят не только тотально слепые люди, но и те, чья острота зрения составляет не более двух процентов или поле зрения существенно сужено. Количество слабовидящих превышает полмиллиона человек (при населении в 82 миллиона).
Конечно, это значительные цифры. Но постепенно число незрячих и слабовидящих соотечественников у нас снижается. Причём снижение числа инвалидов по зрению происходит, несмотря на старение общества, несмотря на увеличение средней продолжительности жизни.
— Существуют ли в Вашей клинике специальные приспособления для незрячих и слабовидящих пациентов?
— Наверное, Вы обратили внимание на «говорящий лифт», называющий этажи. Также в лифте все указатели дублированы рельефно-точечным (брайлевским) шрифтом. Такой же шрифт используется для указателей кабинетов. В коридорах имеются перила. Использована контрастная раскраска помещений, что очень важно для слабовидящих людей. Но самое главное - весь медицинский персонал обладает необходимой квалификацией, позволяющей понимать и учитывать особые потребности незрячих и слабовидящих пациентов.
— Не могу не спросить о меню Ваших больных?
— Мне думается, что самое главное в организации больничного питания ― это учёт пожеланий и просьб пациентов. И мы это делаем. Многие люди соблюдают различные диеты. Часто эти диеты связаны не с офтальмологическими заболеваниями, а с какими-то другими недугами или просто с индивидуальными предпочтениями. Мы учитываем и ограничения, налагаемые религиозными убеждениями. Например, мусульмане и иудеи не едят свинину.
При разработке меню стараемся, в первую очередь, использовать свежие продукты, предлагаемые местными фермерами. Наверное, экзотические блюда и необычные продукты в больнице не нужны, но еда должна быть вкусной, разнообразной и полезной.
— Организовано ли в Германии массовое обследование больных для выявления глазных заболеваний?
— Массовые диспансеризации у нас не проводятся. Но во всех районах страны работает большое количество частнопрактикующих глазных врачей. Они призваны выявлять глазные заболевания на ранних стадиях.
— Признаются ли российские врачебные дипломы в Германии? Если ли у российских врачей шанс найти работу в Германии?
— В качестве врача в Германии могут работать только люди, получившие диплом в одной из стран Европейского Союза. Но этот вопрос нельзя сводить к признанию или непризнанию дипломов. Медицинское образование во всех странах Европейского Союза стандартизировано. Именно поэтому медики могут работать во всех странах ЕС.
Выпускники российских медицинских вузов, также как и граждане других стран, действительно сталкиваются с серьёзными бюрократическими трудностями, если они хотят «подтвердить» свой диплом и работать по специальности. Это долгая и сложная процедура. Нередко врачи-иностранцы идут работать на должности среднего медицинского персонала. Но хотел бы заметить, что это процесс взаимный. По моей информации, у немецких врачей тоже нет возможности устроиться на работу в российские клиники.
Совсем другая ситуация у научных работников, в том числе у сотрудников нашего научно-исследовательского подразделения. Здесь никому не нужно «подтверждать» дипломы. Успешных зарубежных учёных с радостью принимают на работу и клиники, и университеты.
— В Германии не принято говорить о деньгах. Но рискну всё же спросить об уровне доходов немецких медиков?
— Секрета здесь нет. Младший медицинский персонал обычно зарабатывает от 1200 до 1500 евро в месяц. Средний медицинский персонал — от 2000 до 4000 евро. Врачи в клиниках получают от 4000 до 8000 евро в месяц. При этом заработные платы в частных и государственных клиниках практически не различаются. Частнопрактикующие врачи могут зарабатывать значительно больше, до 15000 евро и даже до 20000 евро в месяц. Но это зарплаты брутто. А налоги в Германии высокие, порой они превышают сорок процентов от заработной платы.
Частнопрактикующие врачи — это частные предприниматели. Завидовать их заработкам не нужно! На них лежит большой груз не только врачебной, но и административной, организационной работы. Как и каждый частный предприниматель, врач тоже может разориться. Финансовые неудачи совсем не всегда связаны с недостаточной квалификацией, могут быть и другие причины.
— Как руководитель клиники Вы обладаете полномочиями определять заработную плату своих сотрудников?
— Все сотрудники получают заработную плату и премиальные выплаты в соответствии с централизованными тарифами. В частных клиниках у руководителя немного больше возможностей для материального стимулирования сотрудников. Но эти возможности тоже небольшие.
— Вы считаете такую ситуацию правильной?
— Это вполне нормально. В Германии медики получают достойную заработную плату. И люди ценят свою работу. Поэтому я не думаю, что кого-то нужно дополнительно материально стимулировать. Авторитет руководителя связан не с финансовыми рычагами, а с личной квалификацией и способностью разумно организовать трудовой процесс.
— Приезжают ли в Вашу клинику российские пациенты? Заинтересованы ли Вы в увеличении их количества?
— Российских пациентов у нас не так много, несколько десятков в год. Мне бы не хотелось, чтобы у читателей газеты «Поле зрения» сложилось впечатление, что мы переманиваем пациентов у российских коллег. В Германии прекрасно знают, что и в Москве, и в Санкт-Петербурге, и в других российских городах люди могут получить самую квалифицированную офтальмологическую помощь. Поэтому необходимости в лечении за рубежом у Ваших соотечественников обычно нет.
Но всё же иногда россияне решают лечиться у нас. Например, недавно прошла операция у гражданина России, получившего серьёзнейшую травму глаза в результате удара лопатой. Мы одновременно заменили хрусталик и радужную оболочку. Повреждения глаз, связанные с бытовыми травмами, дорожно-транспортными происшествиями, насильственными действиями, могут быть очень сложными. Глаз в прямом смысле этого слова «собирают по частям».
Мне думается, что зарубежных пациентов привлекает не только признанный международный авторитет врачей Майнцской клиники, но и особая атмосфера нашего города. Он расположен на Рейне, недалеко от знаменитой скалы Лорелей. Находясь в Майнце, можно совершить романтическую прогулку по Рейну на теплоходе, понежиться в бассейнах с термальной водой, попробовать наше знаменитое вино… В общем, мы даём шанс совместить приятное с полезным: увидеть Майнц и улучшить зрение.
— Спасибо за подробную беседу! Больших успехов в Вашей работе!
— Благодарю Вас за интерес к нашей клинике и к немецкой системе здравоохранения!
05.08.2011
