В 1868 году в маленькой деревушке Хайлигенбронн (Heiligenbronn) на юго-западе Германии, в католическом монастыре Святого Франциска, была основана школа слепых, которая успешно существует и развивается по сей день и является одним из лучших в стране учебно-реабилитационных центров для инвалидов по зрению.
В настоящее время она носит название „Специальный педагогический учебный и консультативный центр“ (Sonderpädagogisches Bildungs- und Beratungszentrum). Под одной крышей здесь объединены три организации: школа для слепых и слабовидящих детей, детский сад, а также консультативный центр, занимающийся вопросами инклюзивного образования.
Два образовательно-воспитательных пути
Знакомство с образовательно-реабилитационным центром началось в кабинете директора, Дитмара Штефана (Dietmar Stephan). Как сочетается в Германии идея инклюзии (совместного обучения детей с особыми потребностями и без ограничений по здоровью) и наличие значительного числа специальных школ, в том числе для инвалидов по зрению?
В детском саду для незрячих детей
„Инклюзивное образование в массовых школах по месту жительства и специальное образование в школах для слепых и слабовидящих — это два образовательно-воспитательных пути, которые полностью равноценны. У каждого из этих путей есть свои особенности, которые необходимо учитывать применительно к каждому конкретному учащемуся, — делится своим мнением директор. — Важно прислушаться к мнению специалистов (врачей, психологов, реабилитологов), пообщаться с родителями, поговорить с самим ребёнком или подростком. Только тогда можно сказать, где лучше учиться в каждом конкретном случае“.
Не секрет, что в Германии также как и в России, в том числе и в некоторых популярных СМИ, можно встретить мнение, что инклюзия — это круто, а специальные школы представляют собой устаревшую образовательную модель.
Дитмар Штефан с этой позицией категорически не согласен: „Везде есть свои плюсы и минусы. Инклюзия даёт возможность учащимся ходить в школу по месту жительства. А значит, они не тратят много времени на дорогу. Кроме того, когда зрячие, слабовидящие и слепые дети учатся вместе, это способствуют преодолению предрассудков и стереотипов по отношению к людям с инвалидностью. Не только у детей, но и у их родителей, других сограждан. Дети учатся вместе, чтобы потом вместе жить в одной стране, в одном городе, в одной деревне. Инклюзия — это не просто совместная учёба, а возникновение и поддержание многообразных социальных контактов. Именно поэтому она ценна и важна!“
Вместе с тем Дитмар Штефан обращает внимание и на „подводные камни“ инклюзивного образования: „Несмотря на все усилия специалистов и общественности, в том числе и сотрудников нашей организации, несмотря на использование разнообразных технических вспомогательных средств, для незрячих детей обучение в массовой школе связано с серьёзной психологической нагрузкой. Это относится и к слабовидящим учащимся со значительными зрительными ограничениями“.
Заведующая детским садом Лиза Беллер катает воспитанницу на мотоцикле
Господин Штефан рассказывает, что незрячие учащиеся, которые с первого класса обучались в массовой школе, нередко в подростковом возрасте „устают“ от инклюзии и просят перевести их в специализированное учебное заведение для инвалидов по зрению: „При всех преимуществах инклюзии для незрячих бывает непросто постоянно находиться „на особом положении“, чувствовать на cебе повышенное внимание одноклассников, учителей, чиновников и прочих визитёров школы, в том числе, кстати, и журналистов. Инклюзия — это модная тема в Германии. Но конкретному незрячему или слабовидящему человеку, парню или девушке, порой хочется просто „раствориться в толпе“.
Значит ли это, что незрячим подросткам надоедает общество их „глазастых“ сверстников? „Дело совсем не в этом! — энергично возражает руководитель образовательно-реабилитационного центра. — Учащиеся с инвалидностью и без инвалидности прекрасно могут находить общий язык. Но, с другой стороны, у всех людей, и особенно у подростков, проявляется желание „быть среди своих“. В специализированной школе все учащиеся находятся в одинаковом или похожем положении. Здесь слепота является нормальным, естественным состоянием. Многим мальчишкам и девчонкам гораздо легче, приятнее и комфортнее учиться в такой обстановке. Это одна из причин, почему массовая школа никогда не сможет заменить школу слепых“.
Дитмар Штефан подчёркивает также другие особенности специальных школ для инвалидов по зрению: наличие большого числа специалистов, знакомых со спецификой данной инвалидности, разнообразного оборудования. В последние годы необходимые технические средства доступны и незрячим учащимся массовых школ, но в специальных школах, в том числе и в Хайлигенбронне, их больше. И, как правило, они успешнее используются.
Воспитанники детского сада на прогулке в ближайшем лесу
По мнению директора, массовая школа в обозримом будущем не сможет составить „конкуренцию“ школам для слепых: „В Германии специализированные школы для инвалидов по зрению существуют с начала девятнадцатого века. Наши незрячие и слабовидящие соотечественники очень гордятся этой системой и хотят, чтобы она существовала и в будущем. Одновременно в Германии развивается инклюзивное образование, но не в ущерб специализированным школам. В конце концов, в человеческом организме есть целый ряд парных органов: глаза, уши, лёгкие, почки, конечности... Вот и в системе образования и воспитания логично одновременно идти двумя путями, когда массовые и специализированные школы не конкурируют, а сотрудничают, дополняют друг друга“.
Какие цели ставит директор перед собой и коллегами? В чём он видит свою главную задачу?
— Думаю, что каждый человек, который ежедневно взаимодействует с незрячими людьми, порой задаёт себе вопрос: Что же такое слепота? Что она означает в жизни человека? Разумеется, слепота была и остаётся трагедией. И для ребёнка, и для взрослого, и для членов его семьи. Но для нас, сотрудников Специального педагогического учебного и консультативного центра, слепота — это, в первую очередь, вызов, который мы принимаем, это препятствие, которое мы способны преодолеть общими усилиями учащихся, педагогов, родителей, общественности и государства“.
