— Поясните, пожалуйста, дактилология и язык жестов — это одно и то же?
— Это две принципиально разные жестовые системы. Но при общении глухих и слепоглухих они, как правило, используются одновременно. Дактилология — это не самостоятельный язык, а жестовое, пальцевое обозначение отдельных букв и знаков препинания. Скажем, буква «а» обозначается сжатым кулаком, буква «б» — определенным сочетанием согнутых и сжатых пальцев, буква «в» — это полностью раскрытая ладонь, в которой все пальцы выпрямлены и прижаты друг к другу…
В языке жестов каждый жест обозначает не отдельную букву, а целое слово: существительные, прилагательные, глаголы, наречия, местоимения и т.д. Очевидно, что общаться на языке жестов гораздо удобнее и быстрее, чем с помощью дактилологии. Поэтому эта система и применяется в качестве основной и глухими, и слепоглухими.
Дактилология выполняет вспомогательную роль. С помощью нее обозначаются имена собственные, географические названия и специальные термины, для которых не существует собственных жестов. Или же кто-то из собеседников этих жестов не знает.
— Как происходит общение между слепыми и слепоглухими людьми?
— Разумеется, незрячие с хорошим слухом обычно не владеют языком жестов. Зато многие из них умеют читать и писать по Брайлю. Этот навык тоже открывает возможности для коммуникации. Например, существует так называемый «прибор прямого чтения». В разговорной речи его еще называют «коммуникатором».
Это небольшое и недорогое механическое устройство внешне напоминает миниатюрную пишущую машинку для слепых. Оно предназначено не для письма, а для устного общения слепоглухих со слепыми. При нажатии на клавиши из устройства выскакивают маленькие колпачки, которые тактильно может воспринимать собеседник.
— По сути, принцип действия коммуникатора совпадает с принципом действия брайлевского дисплея.
— Да, конечно, брайлевский дисплей тоже можно использовать для этих же целей. Он даже более удобен, так как позволяет слепоглухим общаться не только с незрячими согражданами, но и с большинством населения, со зрячеслышащими людьми. Тогда собеседнику достаточно набрать информацию для слепоглухого на обычной клавиатуре, а он прочитает ее с помощью брайлевского дисплея. В свою очередь, зрячий участник беседы может прочитать ответ, взглянув на стандартный компьютерный монитор.
— Вероятно, рельефно-точечный (брайлевский шрифт) необходим слепоглухим не только для общения с помощью коммуникатора или брайлевского дисплея, но и для познания мира…
— Это действительно так. Система чтения и письма, созданная Луи Брайлем, открывает перед слепоглухими людьми мир художественной и специальной литературы. Они могут читать, писать письма, вести дневники. Именно знание системы Брайля дает возможность слепоглухому принимать участие в коммуникации через сеть Интернет: участвовать в работе чатов, форумов, использовать систему обмена мгновенными сообщениями ICQ, так называемую «аську».
Я сам являюсь активным пользователем Интернета и не мыслю своей жизни и работы без современных информационных технологий. Также не ленюсь читать брайлевские книги и журналы. Незрячие люди с хорошим слухом могут использовать аудиокниги. А слепоглухим обычно доступна только брайлевская литература.
— Слуховой аппарат не дает Вам возможности слушать аудио-книги, радио- и телепередачи, посещать театры и кинотеатры?
— К сожалению, все, перечисленное Вами, для меня недоступно. Даже со слуховым аппаратом. Я могу общаться со слышащими людьми, если собеседник говорит очень медленно, внятно, находится от меня на комфортном расстоянии. И даже в этом случае я не всегда и не все понимаю — требуется помощь тифлосурдопереводчика. А воспринимать быструю речь диктора, радиоведущего или актера для меня совершенно нереально. Не забывайте, что слепоглухие люди не случайно называются слепоглухими! Даже если они обладают остатком слуха или зрения, то этот остаток небольшой.
— Каким образом могут общаться люди, ставшие слепоглухими во взрослом возрасте, не владеющие языком жестов и брайлевским шрифтом?
— Можно посоветовать недавно ослепшим и оглохшим попытаться приобрести эти навыки. Хотя бы в минимальном объеме. Разумеется, это не всегда возможно. Во-первых, у многих пациентов слепоглухота сопровождается другими тяжелыми сопутствующими заболеваниями. Во-вторых, специалистов, способных оказать помощь людям с подобными ограничениями здоровья, не хватает. Важную и полезную работу проводит отделение реабилитации слепоглухих Центра реабилитации слепых в городе Волоколамске Московской области. Но эта организация способна принять на реабилитацию только несколько человек в год.
Один из самых простых и доступных способов общения для слепоглухого — дермография, т.е. письмо на ладони. Собеседник выводит указательным пальцем печатные буквы на ладони слепоглухого человека, а он сначала повторяет написанное, чтобы убедиться в правильном понимании, а потом отвечает. Этот способ подходит для тех людей, у которых навыки речи сформировались до потери слухи.
Вообще, тема коммуникации слепоглухих — очень обширная. В рамках одной беседы невозможно рассказать обо всех ее аспектах.
Путевку в жизнь мне дал Загорский детский дом
— Сергей Алексеевич, хотелось бы побольше узнать о Вашей жизни, об основных вехах биографии. Как происходило Ваше становление? Как Вы познавали мир? Как боролись с теми ограничениями, которые были наложены на Вас с самого рождения?
— Я очень благодарен своим родителям: матери Прасковье Степановне и отцу Алексею Алексеевичу за любовь и ласку, которые они мне подарили. Несмотря на тяжелую инвалидность, у меня было счастливое детство. Особенно много со мной занималась мама. Практически всю свою жизнь она посвятила мне.
В семь лет я стал посещать школу-интернат для слепых и слабовидящих детей. Там со мной занимались индивидуально. Освоил дактилологию, язык жестов. Рано полюбил чтение брайлевских книг. В 1963 году в городе Загорске Московской области (ныне этот город носит название Сергиев Посад) был открыт специальный детский дом для слепоглухих детей. Мне довелось стать одним из первых его воспитанников.
В этом году детскому дому исполняется 50 лет. В настоящее время в нем живут и учатся 206 воспитанников, приехавших со всех концов России. Это заведение было и остается уникальным, единственным в нашей стране, созданным специально для маленьких слепоглухих россиян. Детский дом дал мне путевку в жизнь. Пользуясь случаем, хотелось бы сердечно поздравить всех его сотрудников, питомцев и выпускников с этим славным юбилеем!
— Вы обучались по обычной программе средней школы?
— Для каждого воспитанника в детском доме составляется индивидуальная программа обучения. Так было и в мои времена, и сейчас. Мне удалось в полном объеме освоить программу средней школы и в 1971 году поступить на психологический факультет Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. В 1977 году получил университетский диплом.
Для многих слепоглухих детей освоить программу средней школы невозможно в силу особенностей их здоровья. В любом случае в Загорском (Сергиево-Посадском) детском доме делали и делают максимум возможного для каждого ребенка.
Я имею в виду не только учебу, но и приобретение навыков самообслуживания, домашнего труда. Я очень любил в детстве бывать в столярной мастерской, помогать собирать и ремонтировать мебель. Любил повозиться с различными механическими приборами: коммуникаторами, пишущими машинками. Пытался их ремонтировать. Кстати, заниматься уборкой в своей комнате мне тоже нравилось: подметать пол, мыть полы.
Вообще, для слепоглухого человека очень важно быть нужным и востребованным, максимально самостоятельным. В этом плане детский дом в Сергиевом Посаде работает очень успешно. Сейчас там действуют несколько мастерских: керамическая, ткацкая, картонажная, свечная и другие.
— Как складывалась Ваша жизнь после окончания университета?
— Около полутора лет я проработал научным сотрудником в Институте общей и педагогической психологии, а потом стал сотрудником Всероссийского общества слепых. Должности назывались по-разному, но все время работа была связана с психологической и социальной реабилитацией слепоглухих людей. В 1988 году защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата философских наук на тему «Исторические и методологические проблемы слепоглухоты. Мифы и реальность».
Эльвира Шакенова и Надежда Голован. Супруги и Соратницы
— Не могу не попросить Вас рассказать о Вашей покойной супруге Эльвире Кипчаковне Шакеновой.
— Мы познакомились с Эльвирой в 1976 году, когда я учился на предпоследнем курсе философского факультета МГУ. В 1979 году поженились. Эльвира узнала, что в московском университете учатся четыре слепоглухих студента: Наталья Корнеева (ныне Крылатова), Александр Суворов, Юрий Лернер и я.
В то время она работала журналистом в столице Казахстана Алма-Ате. Ее эта информация заинтересовала. Она обратилась к одному из наших кураторов, профессору Э.В. Ильенкову, с просьбой познакомить ее с кем-нибудь из «четверки». Эвальд Васильевич предложил мою кандидатуру.
Эльвира специально приехала ко мне в Москву. Чтобы общаться со мной она изучила язык жестов и рельефно-точечный (брайлевский) шрифт. Мы переписывались. Встречались. Ее письма до сих пор хранятся у меня.
В 1978 году Эльвира Шакенова, Александр Суворов и я стали соавторами книги «Обретешь друзей», вышедшей в свет в алма-атинском издательстве «Жалын». Название этой книги представляется мне очень глубоким и точным. Обретение друзей — это и есть победа над слепоглухотой, преодоление тех преград и барьеров, которые разделяют слепоглухих и зрячеслышащих людей.
— После женитьбы Вы стали работать вместе?
— Мы в течение всей жизни работали вместе, и в Институте общей и педагогической психологии, и во Всероссийском обществе слепых. В 2000 году Эльвиры не стало. Я храню память о ней и благодарю судьбу за счастливые годы, проведенные вместе.
