Интервью с директором Иркутского филиала ФГАУ «МНТК «Микрохирургия глаза» им. акад. С.Н. Федорова», главным офтальмологом Иркутской области, заведующим кафедрой офтальмологии Иркутского государственного медицинского университета, доктором медицинских наук, профессором А.Г. Щуко
С Андреем Геннадьевичем Щуко мы встретились в Москве. Директор Иркутского филиала МНТК вместе со своим заместителем по научной работе, д.м.н. Т.Н. Юрьевой, приехал на защиту докторской диссертации сотрудницы филиала О.И. Розановой.
«Мы с Татьяной Николаевной Юрьевой, моим заместителем по научной работе, прилетели в Москву на защиту докторской диссертации нашего врача, — начал разговор Андрей Геннадьевич. — Затем сразу лечу в Красноярск, где будет проходить рекламная кампания офтальмологических методик, которые в этом регионе пока не применяются: фемтокатаракта, SMILE и т.д. Будут привлечены телевидение, радио, газеты, чтобы как можно больше людей узнали о возможностях Иркутского филиала МНТК. Полтора дня мы там, вечером — в Иркутск и утром — на работу.
— Могли бы взять себе выходной…
— Хотелось бы, но слишком много всего накопилось: утверждение ОМС, планы и прочее.
— Вы чаще бываете в разъездах или все-таки в Иркутске?
— По-разному бывает, но одно время чаще ездил по командировкам, наверное, это не совсем правильно. Последнее время уезжать из города стал реже — и возраст сказывается, да и необходимости такой нет. Резко сократил поездки на конференции: темы часто повторяются, докладчики выступают с одними и теми же докладами.
В этом отношении наша конференция («Междисциплинарные подходы к лечению сахарного диабета») была удачной, приехали действительно заинтересованные люди, все желающие могли участвовать в дискуссии, высказывать свою точку зрения.
— Андрей Геннадьевич, ежегодно в Иркутском филиале МНТК проходят лечение 100 тыс. пациентов, проводится около 30 тыс. операций. Скажите, это предел возможностей клиники или есть резервы повысить количество пролеченных больных? Или это именно то количество людей, которые ежегодно нуждаются в офтальмологической помощи?
— Исходя из площадей, имеющихся на сегодняшний день, это — предел. И еще потому (напишите об этом обязательно!), что приняты идиотские нормативы по ОМС. В системе обязательного медицинского страхования работают чиновники, которые не имеют ни малейшего представления о практической медицине, о достижениях в области медицинской науки; видимо, они не слышат и то, о чем говорит министр здравоохранения. Возьмем пресловутый «койко-день», от него надо бежать сломя голову. Это — самый мерзкий показатель уровня развития здравоохранения. Когда-то давно его придумали применительно к советской системе здравоохранения, и мы до сих пор его «обсасываем». Я говорил об этом еще министру Т.А. Голиковой. Сейчас в рамках программы модернизации клиники оснастились современным оборудованием. Привели к положительным изменениям и меры по оптимизации здравоохранения, однако многое осталось без изменений. Решение по применению «койко-дня» в расчете эффективности работы стационаров остается на усмотрение «местных товарищей», но это — экономисты, финансисты, бухгалтеры. Приведу пример, 4 койко-дня отпущено на лазерную операцию по поводу вторичной катаракты, при этом вмешательство длится минуту, больной ничего не чувствует, анестезия не применяется, никаких инвазивных мероприятий. Больной даже не понимает, что его уже прооперировали, встает и уходит. Но по законам ОМС он должен пролежать у нас 4 дня, иначе нам не оплатят операцию по существующим тарифам. Если мы выпишем пациента раньше, нам в лучшем случае оплатят 80% от тарифа, в худшем — не заплатят вообще.
В Чебоксарах, я знаю, после такой операции пациент может быть выписан только через 12 дней! Это же идиотизм в высшем его проявлении, «страна вечно зеленых помидоров»! Хорошо написал А. Толстой в «Приключениях Буратино»: «Солнце еще не взошло, а в Стране дураков уже вовсю кипела работа». Чиновники буквально «кипят» в этой работе, зарываются в бумагах, расчетах, отчетах, но делают только хуже врачам, пациентам и государству.
Такое положение противоречит элементарному здравому смыслу. Нужно постоянно доказывать, что «черное» — черное, а «белое» — белое. Я говорил с нашим министром здравоохранения, руководителем регионального фонда ОМС. Их главная задача — отчитаться в том, что ничего не нарушено. Я еще могу согласиться, что люди, живущие в отдаленных районах, могут день побыть в клинике, чтобы им закапали капли, понаблюдали, потому что там, где они живут, нет ни врачей, ни фельдшеров. Но горожане должны идти домой. Вот такие дела.
— Какое количество жителей Иркутской области нуждается в офтальмологической помощи?
— Около 10-12% нуждаются в хирургической помощи, это — порядка 200 тыс. человек, может быть немного меньше. Если мы в год делаем 30 тыс. операций, несложно подсчитать очередь — 3 года. Мы могли бы ликвидировать очередь, если бы существовало понятие «амбулаторная хирургия».
В 1995 году мы с моим заместителем (ныне покойным) были в Праге в одной частной клинике, располагавшейся на базе большого госпиталя. В этой клинике работали профессор, ассистент и медицинская сестра; там стояла всего одна койка, чтобы человек в случае необходимости мог час-полтора отдохнуть, попить кофе и потом поехать домой. И это 22 года тому назад. А у нас? Ничего не меняется, просто ужас какой-то! Я считаю, что главный показатель работы врача — это конечный результат!
— Во время визита в клинику губернатора Иркутской области С.Г. Левченко Вы отметили, что филиал занимает первое место по объемам работы и научным показателям. Расскажите, пожалуйста, о результатах научной работы в 2016 году.
— В 2016 году у нас вышли две публикации за рубежом, а вы понимаете, что это связано с определенными трудностями.
С 2016 года на начало этого года в силу организационных причин была перенесена защита докторской диссертации на тему пресбиопии. Это — глобальная работа научного и практического склада. Пресбиопия — тема, занимающая офтальмологов всего мира. Если кому-нибудь удастся найти абсолютно эффективный и безопасный метод коррекции этого физиологического процесса, а представляете, какой это рынок — 80% населения земного шара, нефтяные короли будут работать швейцарами в его доме.
Но пока, к сожалению, решения нет. Ольга Ивановна Розанова, автор докторской диссертации провела глубокие исследования с точки зрения физиологии, бинокулярного зрения, подробно изучила природу пресбиопии. Конечно, она не изобрела такой метод, но работу проделала огромную.
— Нам остается только поздравить Вас с таким замечательным результатом. Сколько докторов медицинских наук будет в филиале после завтрашней защиты?
— У нас будет 4 доктора медицинских наук, а пятый уехал за границу.
— Андрей Геннадьевич, когда мы у вас бываем, нас не покидает ощущение, что филиал работает как прекрасно отлаженный механизм. Надо сказать, что и генеральный директор МНТК «Микрохирургия глаза», профессор А.М. Чухраёв придерживается того же мнения, он говорил об этом на открытии конференции.
— Огромное значение в жизни руководителя и врача имеет интуиция. Мне кажется, что этот дар у меня есть. Мы долго шли к такому состоянию, когда все работает «как часы», продумывали алгоритм нашей деятельности, тщательно выверяли различные варианты. Окончательное решение оставалось за мной, и оно, как правило, оказывалось верным. Руководитель — он сродни дирижеру, только я не машу руками, не показываю, кому и когда надо вступать, а слушаю, как сотрудники «играют», и если что-то пошло не так, немедленно поправляю. А постоянно махать руками — не серьезно, вызывает только раздражение.
— Вы воспитали замечательный коллектив...
— Конечно, он таким стал не сразу, к тому же я не могу быть все время абсолютно спокоен. После отпуска или длительной командировки приходится подливать стакан скипидару в одно место… и все быстро становится на свои места.
— Доктора Вас любят, это очевидно.
— Они понимают, что я никогда не совершу никакой подлости, что, согласитесь, немаловажно. Сотрудники знают, что я могу быть достаточно резок, и прощают мне, если мое возмущение по делу. Если не по делу — могу извиниться. Стараюсь помочь, если кто-то попал в беду. Считаю, что это — абсолютно нормальное поведение руководителя.
Были в нашем коллективе и «инородные тела», которые доставляли много проблем и боли. Пошел даже процесс интоксикации в коллективе. Для меня это были бессонные ночи, стрессы и депрессии… Но теперь, слава Богу, все позади.
Сейчас все сотрудники знают «правила поведения» в коллективе, и новый человек быстро их усваивает.
— По каким принципам Вы отбираете людей в свою команду?
— По человеческим, в первую очередь. Прекрасно, если человек — профессионал, но если профессионализм, как это часто бывает, не сочетается с человеческими качествами, ему не место в нашем коллективе.
