При этом должен упомянуть, что мы имеем опыт проведения в системе МНТК «Микрохирургия глаза» мультицентровых исследований с участием головной организации и филиалов. Таким образом, например, проводили апробацию линз «Градиол». Полученные результаты были очень полезными и интересными.
— А что Вы скажете по поводу ссылок докладчиков на собственные публикации в ведущих офтальмологических изданиях?
— Я не вижу в этом ничего зазорного. Конечно, когда тебя цитируют коллеги в своих работах — это высшая форма признания и уважения. Однако если результаты вашей работы, на которую вы сами и ссылаетесь, опубликованы в ведущем мировом журнале и прошли сито строгого отбора и процесс рецензирования, то такая работа достойна, чтобы на нее ссылаться. Конечно, в ситуации, когда это является уместным.
— Сессия Всеиндийского общества офтальмологов собрала немало поклонников хирургических технологий из Индии. Ее название, «Жемчужины технологий», должно характеризовать его сущность. Ваше мнение о технологиях, используемых индийскими хирургами? Что нового было продемонстрировано коллегами?
— Да, в Индии много жемчужин и одна из них — индийская офтальмология, к которой я лично отношусь с большим уважением. По количеству операций по поводу катаракты — 5 000 000 в год — наши коллеги превосходят Россию в 10 с лишним раз, а США — почти в 2 раза. А ведь это не просто большие цифры. Если в стране выполняется такое количество операций, значит, здесь работают тысячи хирургов высочайшей квалификации, значит, имеется сильная офтальмологическая школа, опыт которой можно и нужно перенимать. Кроме того, в Индии имеется достаточно мощная инфраструктура, поддерживающая офтальмохирургию. Это — фармакологическая индустрия, производители ИОЛ, вискоэластиков, инструментария и т.д.
Что же касается истории российско-индийских совместных симпозиумов, то 3 года назад меня пригласило Всеиндийское общество офтальмологов выступить с лекцией на своем ежегодном конгрессе. Я увидел, что это очень серьезное мероприятие с многотысячной аудиторией и самым высоким уровнем организации. Родилась идея продолжить контакты, и было решено, что ежегодно мы будем проводить индийскую сессию в России на конференции «Современные технологии катарактальной и рефракционной хирургии» и российскую — в Индии на Всеиндийском конгрессе офтальмологов. В этом, 2013 году, мы провели в Хайдерабаде сессию по хирургии катаракты в осложненных случаях. В следующем году российская делегация, представляющая несколько ведущих клиник, поедет на конференцию в г. Агру, где познакомит коллег с нашими достижениями в области хирургии глаукомы.
— Видеосимпозиум по нестандартным случаям в хирургии катаракты, ставший традиционным, вызвал неподдельный интерес участников. Зал был переполнен до самого конца сессии. Во время демонстрации сложных случаев, может быть, стоило пустить бегущую строку: «Непрофессионалам просьба не беспокоиться. Опасно для здоровья пациентов»? Вдруг у недостаточно опытного хирурга появится желание повторить то, что он увидел?
— Можно использовать и другие забавные слоганы, например: «Особо нервным и неопытным — просьба ни в коем случае не повторять». Ну, а если серьезно, то нам удалось собрать в этой сессии хирургов экстра-класса, высочайшей квалификации. И ее основной целью было продемонстрировать случаи, которые в клинической практике даже у опытного хирурга встречаются чрезвычайно редко. На самом деле задача по организации данной сессии в том, чтобы привить хирургам постоянную готовность к любому развитию событий, к любому сценарию, даже к самому маловероятному.
— Наша газета продолжает публиковать интервью с видными отечественными офтальмологами и, прежде всего, с теми людьми, которые отвечают за развитие науки в крупных государственных медицинских учреждениях. Вы — человек известный, добились серьезных успехов и вошли в элиту отечественной науки. Не могли бы Вы вспомнить какие-то важные моменты Вашей жизни как ученого?
— Это довольно сложный вопрос. Когда каждый день находишься в круговороте жизни, нередко свежесть восприятия утрачивается, поневоле перестаешь замечать яркие моменты. Сложно давать себе оценку, пожалуй, я и не стану этого делать. Не хочу кичиться достижениями, ведь успехи отдельного человека рождаются и реализуются в рамках его окружения. Очень важную роль играет среда, в которой идет научный процесс. Я и мои коллеги работаем в ключе, который в свое время внедрил Святослав Николаевич. То есть постоянно находимся в поиске чего-то нового, неизведанного. Это неутолимый исследовательский зуд, который надо все время «чесать», но ведь иначе просто неинтересно работать. Если нет новизны, врач превращается в ремесленника, ведь недаром существует система непрерывного медицинского образования. Специалист по меньшей мере обязан следить за всеми нововведениями, но если при этом он еще и принимает активное участие в их разработке, то значимость такого специалиста возрастает многократно. Я одной из своих главных задач вижу вовлечение в этот процесс молодежи, чтобы у них медицинская жизнь была креативной, направленной на создание будущего.
— Верно, что у врача особый склад ума?
— Думаю, что отчасти это верно. Ведь далеко не все люди идут учиться на врача, также как, впрочем, не все становятся инженерами или военными. Я думаю, что каждая профессия требует определенного склада характера и набора личностных качеств. Но если Вы меня попросите их перечислить, то боюсь, я скажу банальные вещи.
— Если не офтальмология, какую область медицины Вы выбрали бы для себя?
— Меня всегда привлекала хирургия. В свое время, когда передо мной встал выбор профессии, я четко определил для себя, что буду хирургом. Но проблема состояла в том, что я не знал каким хирургом, думал над разными специализациями. Но когда попал в институт, понял, что офтальмология — именно та область хирургии, которой я бы хотел заниматься.
— Будучи заместителем генерального директора по научной работе, Вы даете интеллектуальную свободу своим подчиненным?
— Обязательно. Без этого, мне кажется, абсолютно невозможно работать. Если у человека нет определенной степени свободы, то он не может заниматься наукой. Здесь важно и другое — общение. Когда я работаю с аспирантами, молодыми врачами, то передаю им свои знания, учу профессии, но нередко и сам учусь. Потому что молодые врачи сейчас владеют большим объемом информации и во многих узкоспециализированных проблемах, которыми увлечены, нередко обладают глубокими знаниями. Это двухсторонний процесс, и мне такое общение чрезвычайно интересно.
— Как определить, хороший это ученый или не очень?
— Известность ученого складывается из многих факторов. В мире существуют наукометрические системы, к которым мы в последние годы приходим. К ним относятся количество публикаций, индексы цитирования. Системы далеко не идеальные и, по мнению многих, обладают целым рядом недостатков, но пока ничего более объективного не придумано.
— Как Вы думаете, возможно ли определить потенциал человека, выйдет ли из него толк или это пустая трата времени?
— Мне кажется, это можно сделать. Когда тесно работаешь с человеком, видишь его часто, сразу становится заметна разница. Здесь многое зависит от собранности, концентрации, способности выделить главное и решать задачи последовательно. В хорошем исследователе должны сочетаться умственные способности с умением правильно организовать свое рабочее время. Последнее очень важно.
— Можно ли запрограммировать результат в научном творчестве?
— Запрограммировать результат, несомненно, можно. Приведу простой пример. Вчера мы на Ученом совете рассматривали 4 аннотации кандидатских диссертаций. Это всегда очень интересная дискуссия, иногда довольно бурная. Бывало и так, что некоторые руководители в сердцах покидали зал заседаний, не удовлетворенные результатами обсуждения и вынесенным решением. Но тем интереснее этот процесс. В зал, кстати, собирается довольно много молодежи — учатся, перенимают опыт.
Возвращаясь к теме соотношения творчества и научного плана. Так, в ходе обсуждения мы моделируем результат, который, по нашим предположениям, должен получить исследователь через 2-3 года. Мы не программируем второстепенные детали, но задаем основной вектор движения. Ставится цель, определяются методы и средства. Понятно, что в итоге цель будет достигнута с определенным результатом, который может ведь и не вполне совпадать с первоначальным, а может серьезно от него отличаться, но при этом все равно будет значимым для науки. Так что научные исследования могут и должны планироваться и программироваться.
— Спасибо, Борис Эдуардович, за интересную беседу.
31.10.2013
Интервью подготовили Сергей Тумар, Лариса Тумар