— Из-за чего случаются эти бюрократические задержки?
— Существует такое понятие «African Time» (Африканское время). «Африканское время» в чём-то можно сравнить с «загадочной русской душой». Это словосочетание характеризует особенности африканского менталитета и образа жизни, характерные и для Замбии.
Если замбийский бюрократ с доброжелательной улыбкой говорит Вам, что ваш вопрос решится уже сегодня, это может означать, что на самом деле вопрос решится завтра, через неделю или через месяц. Или когда и как Господь сподобит.
А если в Замбии говорят, что всё будет сделано завтра, то, вполне вероятно, он, вообще, никогда не будет решён. Так и будут кормить «завтраками»…
Больница Леваника, общая палата для других отделений
— Как же можно повлиять на замбийских бюрократов?
— Перед приездом в Африку мне неоднократно приходилось слышать мнение, что африканские страны – в высшей степени коррумпированные. Мол, африканские чиновники спят и видят, как бы что-нибудь поиметь с бедного белого человека, как бы вытрясти лишний доллар из его кошелька.
Не могу подтвердить это мнение в отношении Замбии. Конечно, коррупция в стране есть. Но я бы не сказал, что она очень высокая и существенно отличается от европейских стран.
Основная черта замбийских бюрократов – их совершенная непредсказуемость, субъективность. В их действиях нередко трудно проследить элементарную логику.
Замбийский чиновник вполне может помочь просителю совершенно бескорыстно, не ожидая ничего взамен. Но здесь должно совпасть два фактора: в этот день у чиновника должно быть хорошее, благодушное настроение и должна возникнуть личная симпатия между людьми. Важно, что ты понравился человеку, который занимается кресло в начальственном кабинете. Просто ему понравился! И тогда вопрос будет быстро решён.
Всем, желающим жить и работать в Замбии и многих других африканских странах, важно иметь крепкие нервы, душевное спокойствие, а также неиссякаемое чувство юмора. Никогда нельзя «давить» на людей, «качать права», настойчиво ссылаться на подписанные ранее соглашения или взятые обязательства. Всё должно начаться с улыбки и закончиться же ею.
Надо уметь принимать жизнь такой, как она есть. Если какой-то вопрос не удаётся решить в дебрях африканской бюрократии, то разумнее не начинать борьбу с местными инстанциями (совершенно бесперспективную!) и не идти путём подкупа, а лучше попросить помощи у местных коллег, друзей и знакомых. Вполне вероятно, что им удастся «по-дружески, по-приятельски, по-соседски» решить любой вопрос.
Внешние формы политической системы и государственного управления замбийцы в полной мере переняли у западных стран. Но это совсем не значит, что бюрократическая практика и местные реалии соответствуют Германии или Франции.
Логично было бы предположить, что Замбия должна быть жизненно заинтересована и в зарубежных инвестициях, и в зарубежных специалистах. На замбийские чиновники считают так далеко не всегда.
— Закон – что дышло: куда повернёшь, туда и вышло. Эта старинная русская пословица вспомнилась мне, когда Вы рассказывали о Замбии.
— Не в обиду замбийцам, эта русская пословица, на мой взгляд, в большей мере отражает реалии современной Замбии, чем России.
— Вероятно, не все наши читатели с Вами согласятся!
— Я совсем не идеализирую российскую жизнь. Но всё-таки в сравнении с Замбией порядка, законности, чёткости и организованности в нашей стране существенно больше, чем во многих африканских странах.
Находясь в Замбии я нередко с некоторой ностальгией вспоминал родных российских чиновников. Да, они могут показаться более сумрачными, менее улыбчивыми, чем африканские коллеги. Но всё ж таки оно своё, родное смурное лицо отечественного бюрократа… Надо отдать должное замбийским чиновникам: после них мне не страшны чиновники ни одной страны мира. Отличная школа жизни.
— Сейчас Вы относитесь к Замбии как к своей «второй Родине»?
— Более десятой части моей жизни я провёл в Замбии. За четыре года Замбия стала мне родной страной. Всё, что там происходило и происходит, я принимаю близко к сердцу. Почти также как и события в России.
С другой стороны, далеко не всегда за эти годы я чувствовал себя в Замбии «своим». При всей симпатии и любви к этой стране, она неоднократно дала мне понять, что я в ней «чужой».
— Некоторые люди и в своей собственной стране чувствуют себя чужими…
— Вероятно, такой опыт тоже бывает, но я с ним никогда не сталкивался. Некоторые вещи в российской действительности мне не нравились, с чем-то я не был согласен. Но у меня никогда не было ощущения, что я живу в чужой, непонятной стране. В России всё своё, всё родное. Парадоксальным образом, чтобы понять прелести родной страны порой нужно долго пожить за рубежом.
— В какие именно моменты Вы чувствовали себя в Замбии «чужим»?
— Например, на каком-то этапе жизни в Западной провинции поначалу забавлявшие меня крики на улице: «Мукуа! Мукуа!» — начали и утомлять. На языке силози это слово означает «белый человек». Каждый ребетёнок, который научился произносить слова, обязательно даст тебе понять, что ты — белый, и что ты идёшь мимо него. По началу это забавляет.
— Это слово имеет расистский, оскорбительный оттенок?
— Нет, само слово нейтральное. Оно никого не обижает и не дискриминирует. Здесь вопрос в другом. Человек идёт по улице, никому не мешает, никого не беспокоит… Для европейца совершенно естественно и понятно желание затеряться в толпе, избегать лишних, ненужных контактов с посторонними людьми.
Но замбийцы так не думают. В городе Монгу людей с белым цветом кожи живёт очень мало. Туристы и деловые люди туда, за редчайшими исключениями, не приезжают. Поэтому просто увидеть белого человека для местного жителя – это большое событие.
Замбийцы считают совершенно естественным проявить к чужеродным гостям своё отношение. Они не только бесконечно кричат «Мукуа!» (причём, это делают люди всех возрастов, от малышей до глубоких стариков), но и постоянно подходят к белым, спрашивают: «Как дела?», стремятся завязать разговор…
Понятия «личное пространство», «приватная сфера» в Африке и Европе определяются совсем по-разному. По нашим представлениям, в Африке, вообще, не существует личного пространства. Там вся жизнь проходит на глазах сельской общины. Ничего личного, никаких секретов.
Африканцы, в большинстве своём, люди доброжелательные, душевные. Но западному человеку такая открытость и ненапускная дружелюбность не свойственны.
— Антон Есибович, слушая Ваш рассказ о Замбии, пришли на ум слова замечательной песни композитора Кирилла Молчанова на стихи поэта Николая Доризо из кинофильма «Дело было в Пенькове». Помните такие поэтические строки: «От людей на деревне не спрятаться, //Нет секретов в деревне у нас. //Не сойтись, разойтись, не сосвататься //В стороне от придирчивых глаз». А ведь песня о русской деревне написана, не об африканской.
— Есть определённые параллели. Но этот фильм снимался в середине пятидесятых годов. В это время, вероятно, российская деревенская жизнь напоминала сегодняшние африканские реалии. Во многом, путешествие в Африку – это перемещение не только в пространстве, но и во времени. К этому надо быть готовым. К встрече с людьми с другим менталитетом, с другим «культурным кодом».
Есть ещё некоторые моменты африканской жизни, о которых хотелось бы рассказать. В городе Монгу, в котором я жил и работал четыре года, столице Западной провинции, проживает около трёхсот тысяч человек. Это около трети всего населения провинции. Но, откровенно говоря, по европейским меркам, Монгу трудно назвать городом. Это скорее большая деревня. Когда я туда приехал, там не было ни одного современного супермаркета!
— Где же местные жители закупали и закупают продукты?
— Они затовариваются на местных рынках и в маленьких магазинчиках. Некоторые европейцы, в том числе и проживающие в городе русскоязычные экспаты, тоже так поступают. Но мне посещение африканских рынков и магазинов не доставляло особого удовольствия из-за повышенного внимания местных к белым посетителям. Африканцы хотят познакомиться, что-то кричат и не дают возможности сосредоточиться на покупках.
Если быть точным, то один супермаркет в Монгу всё-таки был, но он располагался в каком-то тёмном, неуютном ангаре. Правда, во время моего пребывания в Замбии, в Монгу всё-таки – ура, ура, ура! – построили и открыли новый современный супермаркет, вполне сопоставимый с Россией или Западной Европой. Это был большой праздник! С этого времени процесс закупки продуктов стал мне доставлять гораздо больше удовольствия.
Ещё один момент. Когда я приехал в Монгу, во всём городе не было ни одной точки фастфуда. Вроде бы считается, что фастфуд вреден для здоровья. По этому поводу можно дискутировать. Кто-то фастфуд не любит, а кто-то не может без него жить… Скажу честно, я – фастфуд периодически люблю. Пусть бросают в меня камни коллеги-диетологи! Это важная часть жизни. Доставляет удовольствие зайти в какое-нибудь заведение, заказать острые куриные крылышки с соусом и стакан газировки. Не вижу в этом ничего плохого!
— В российской жизни мы привыкли и к дорогим ресторанам, и к фастфуду.
— Когда ты в любой момент можешь посетить ресторан или точку фастфуда – это воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Но в Монгу не было ни того, не другого! К счастью, во время моего пребывания в Замбии первый фастфуд в городе появился. И свои любимые куриные крылышки я смог получить под замбийским солнцем!
— Значит, всё-таки перемены происходят. Глобализация не останавливается перед замбийской провинцией. Привычные нам атрибуты европейско-американской жизни занимают своё место и в этом регионе мира.
— Возможно, кто-то из читателей «Поля зрения» усмехнётся: супермаркет, фастфуд… Так ли это важно? Такие мелочи жизни! Мы же – врачи-офтальмологи, мы призваны помогать людям, делать их жизнь лучше, спасать их от слепоты. Всё это так. Но врачи – такие же люди, как и все остальные. Они не ангелы во плоти. И различные бытовые мелочи, возможность полноценно отдохнуть, восстановиться после работы также имеет важное значение.
