Участие М.Б. Чутко и H. Ridley во Второй мировой войне
Вторая мировая война для наших героев началась по-разному. После нападения Германии на Польшу Великобритания объявила «странную войну», потом последовал разгром Франции, в это время которой H. Ridley продолжал работать в Мурфилском госпитале. Летом 1940 г. началась операция за господство в воздухе «Морской лев»: немецкие самолеты начали массированно бомбить английские города, а между немецкими и английским истребителями велись интенсивные воздушные бои. H. Ridley призвали на военную службу. В 1941 г. главный офтальмолог армии Sir Stewart Duke-Elder направляет майора H. Ridley служить в Гану (золотой пояс Западной Африки), что молодого врача совсем не обрадовало: там не было никакой глазной хирургии. В Гане он набрал материал для исследования по тропическим глазным болезням, сделав акцент на онхоцеркозе. Спустя 18 месяцев его перевели в Индию, в Калькутту, где также хирургической работы не было совсем. Но H. Ridley и там нашел приложение своей энергии: он обследовал около 200 освобожденных из плена солдат и описал «алиментарную амблиопию» — частичную атрофию зрительного нерва вследствие нарушения питания.
Вернувшись в 1946 г. в Лондон, он становится консультантом в Министерстве обороны и остается в этом качестве вплоть до 1971 г.
Для М.Б. Чутко Вторая мировая война началась летом 1941 г. Он оказывал помощь раненым, поступившим с фронта. Летом 1942 г.
Куйбышевская военно-медицинская академия была расформирована. В.Н. Архангельский и М.Б. Чутко прибыли в Самарканд, в котором на базе медицинского института разместилась эвакуированная из Ленинграда Военно-медицинская академия им. С.М. Кирова. Б.Л. Поляк, возглавивший объединенную кафедру офтальмологии, поручил им разработать программы обучения для формируемого факультета командно-медицинских руководящих кадров. В 1943—1944 гг.
М.Б. Чутко назначают главным офтальмологом 1-го и 3-го Прибалтийских фронтов, а в 1945 г. зачисляют в штат кафедры офтальмологии Военно-медицинской академии.
Таким образом, во время Второй мировой войны H. Ridley офтальмохирургией практически не занимался. Но он продемонстрировал свой талант ученого, удачного исследователя. В это время М.Б. Чутко активно работал главным офтальмологом фронтов и сложился как прекрасный офтальмохирург-травматолог.
Научный триумф М.Б. Чутко
В послевоенные годы на кафедре офтальмологии Военно-медицинской академии активно проводилась подготовка к написанию уникального труда по военному травматизму глаз «Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне. 1941—1945 гг.» (1951). Дорогие коллеги, прочтите еще раз эти фамилии. Среди молодых врачей вы найдете тех, кто в будущем возглавит кафедры, создаст научные школы и направления, станет знаменитыми в нашей стране и за рубежом.
Темой дальнейшего научного исследования М.Б. Чутко стала проблема извлечения осколков камня и стекла из глаза. Первое его наблюдение — военный летчик, которому в глаз попал осколок стекла. Приведем описание этого случая, максимально сохраняя авторский текст диссертационного исследования.
«Больной Коробицын, военный летчик, майор, 30 лет, поступил в глазную клинику 18 марта 1942 г. (история болезни № 1047).
В воздушном бою под Севастополем пулей был разбит один из приборов самолета. Осколком стекла был поврежден левый глаз. Первая помощь была оказана на аэродроме сразу после посадки самолета, а затем больной был доставлен в специализированный Н-ский ЭГ. Здесь в глазном отделении был обнаружен мелкий осколок стекла в углу передней камеры, на радужке в меридиане 6 ч. 30 м. Сделана попытка удаления его. Был произведен разрез роговицы копьем между 5 и 7 часами, отступя от лимба к центру на 2 мм. В камеру введен серебряный шпадель с целью вытолкнуть осколок, но он проходил над осколком, не касаясь его. Попытка захватить осколок пинцетом также не удалась.
Послеоперационное течение проходило гладко. Операционная рана быстро склеилась, и на 3 день больной был эвакуирован на самолете в Куйбышев, в глазную клинику Военно-медицинской академии. 5.04.1942 г. при осмотре обнаружено следующее. Больной правильного сложения, хорошего питания. Кожа и слизистые, кроме конъюнктивы левого глаза, нормальной окраски. Внутренние органы и нервная система — без уклонений от нормы.
Правый глаз — без уклонений от нормы, острота зрения 1,0.
Левый глаз. Легкая светобоязнь, небольшое сужение глазной щели. Незначительная перикорнеальная инъекция. На роговице — линейный сквозной рубец (4 мм) в нижне-наружном секторе. Гладкий послеоперационный линейный рубец вблизи лимба между 5 и 7 часами. Соответственно этому участку в роговице (с помощью щелевой лампы) заметно помутнение глубоких слоев, напоминающее отек эндотелия. Роговичный оптический срез в этом месте утолщен. В камерном углу на 6 ч. 30 м. виден край прозрачного осколка, уходящего за лимб. Он лежит на радужке, касаясь передней своей поверхностью роговицы. При игре зрачка осколок смещается, делаясь то более, то менее видимым. Грани осколка хорошо видны. Глубокие среды прозрачны. Глазное дно — N. Зрение показывает = 0,6-0,7. ВГД — нормально. При обзорной рентгенографии тень осколка не обнаружена. На бесскелетном снимке обнаружен осколок размером 2,0 х 1,5 мм.
Во время пребывания в клинике проводилось консервативное лечение (атропинизация). Глаз успокоился, боли прекратились.
Так как осколок смещался при движениях радужки и вызывал раздражение глаза, больному была предложена операция — извлечение осколка. От операции он отказался. Был выписан в часть 3.05.1942 г.
В конце декабря 1942 г. он вновь явился на консультацию в глазную клинику Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова, где мы имели возможность снова наблюдать его. Жаловался на периодически появляющуюся светобоязнь, слезотечение после работы и на ярком солнечном свету.
Была обнаружена та же картина, что и в мае 1942 г. Несколько усилилось помутнение глубоких слоев роговицы над местом залегания осколка. Осколок стал виден хуже, грани его — менее четки. От вновь предложенной операции извлечения осколка больной отказался».
Случай для М.Б. Чутко был интересен тем, что попытка удалить доступный осмотру осколок не увенчалась успехом из-за неправильно сделанного разреза роговицы. Заслуживала также внимания динамика биомикроскопических исследований.
Автор собрал 122 случая, опубликованных в литературе по удалению осколков камня и стекла в глазу. В т.ч. 41 — с осколками стекла и 81 — с осколками камня. Личный материал М.Б. Чутко составил 31 случай: 13 — с осколками стекла, 17 — с осколками камня, 1 случай, когда природа осколка осталась невыясненной (стекло или кварц). Таким образом, им было рассмотрено 153 клинических наблюдения, разработаны различные методы хирургических подходов для извлечения осколка из передней камеры. Не касаясь подробностей экспериментальных исследований, проведенных у кроликов, выводы, которые интересны нам в рамках сравнительного жизне-описания, оказались следующими.
Осколки стекла и камня могут длительно и спокойно находиться в передней камере, не вызывая воспалительной реакции. В заднем отделе глазного яблока осколки стекла и камня редко вызывают воспалительные явления, что должно быть объяснено отсутствием условий для их смещения. Тот факт, что в ряде случаев после операции раздражение прекращалось, несмотря даже на наличие оставшегося осколка в глазу, говорит против химического действия осколка на ткани.
Таким образом, основной вывод, который сделал автор: если осколок не вызывает раздражения, его не надо удалять.
Результаты своих исследований М.Б. Чутко оформил в виде докторской диссертации. Ее объем составил 440 страниц, в том числе 70 страниц приложений. Защита диссертации состоялась в 1950 г. Она была встречена крайне благожелательно, а автор получил искомую степень доктора медицинских наук.
Научный триумф H. Ridley
H. Ridley, вернувшись в Великобританию, вновь принимается за главное дело своей жизни — он опять становится хирургом обоих госпиталей — Мурфилдского и Святого Томаса. В 1947 г. после окончания обычного операционного дня один из студентов по имени Steve Parry, впервые наблюдавший, как H. Ridley делал экстракцию катаракты, сказал ему: «А жаль, что нельзя заменить катаракту прозрачной линзой». В истории офтальмологии считается, что именно эта реплика послужила стимулом к началу интенсивных работ H. Ridley в этой области. Но почва для этого была уже достаточно подготовлена. С.Н. Федоров в своей монографии «Имплантация искусственного хрусталика» указывает, что H. Ridley наблюдал военных летчиков, которым во время Второй мировой войны в глаз попадали осколки из плексигласа от фонаря самолета. Раздражения глаз он не наблюдал и поэтому их не удалял. Однако описания характера травм глаз военных летчиков, сделанных непосредственно H. Ridley, мы не обнаружили. Но он сделал гигантский, революционный шаг в истории офтальмологии — принял решение о возможности имплантации искусственной интраокулярной линзы, заменяющей хрусталик.
H. Ridley предвидел, что решение об имплантации искусственного хрусталика вызовет крайнее неприятие среди коллег и в абсолютной секретности тщательно продумывал размер, форму, место имплантации, материал для импланта и, что не менее важно, юридическую сторону вопроса.
H. Ridley совместно с J. Pike — оптиком из компании «Rayner» — решили изготовить двояковыпуклую интраокулярную линзу из полиметилметакрилата, который легче стекла, относительно недорог, легкий в обработке, обладал хорошими оптическими свойствами и использовался в офтальмологии для изготовления жестких контактных линз.
Для пресечения возможных разговоров о коммерческой подоплеке проекта все трое ученых договорились о том, что проект будет чисто научным. Участвовавшие в работе компании Rayner и ICI также работали на этих условиях. Проект растянулся более чем на год вследствие проработки возможных проблем и поиска добровольцев, готовых пойти на определенный риск.
Итак, ИОЛ Ridley была создана как цельнолитая двояковыпуклая линза из ПММА, повторяющая по форме хрусталик глаза человека. Диаметр ее равен 8,35 мм, толщина — 2,44 мм. Радиус кривизны передней поверхности линзы — 17,8 мм, задний — 10 мм. По экватору линзы был бортик для облегчения захвата ее пинцетом во время имплантации.
Через несколько лет после выхода на пенсию H. Ridley в госпитале Святого Томаса был обнаружен операционный журнал за 1948—1950 гг., представлявший собой старую школьную тетрадку (недавно закончилась война, с бумагой было плохо), в котором можно увидеть его колебания в принятии решения имплантировать первую ИОЛ пациенту. H. Ridley 29 ноября выполнил операцию больной Amily Attfield, которой под местной и ретробульбарной анестезией и акинезией после экстракции катаракты произведена «пересадка хрусталика» (lenticular graft). Однако, по свидетельству P. Choyce, он сразу же удалил хрусталик. Лишь через 4 месяца он решился на имплантацию этой же больной интраокулярной линзы. Он осуществил ее 8 февраля 1950 г.
Дата этой революционной операции для человечества запечатлена на мемориальной доске на здании госпиталя Святого Томаса, где произошло это выдающееся событие.
H. Ridley не учел, что показатель преломления полиметилметакрилата (1,496) выше, чем у естественного хрусталика. Поэтому у первых прооперированных им больных была получена близорукость порядка 8-10 диоптрий. А первая пациентка — Amily Attfield получила миопическую рефракцию порядка 14 дптр и остроту зрения 20/60. Свою первую работу «Интраокулярные акриловые линзы» Н. Ridley представил 9 июля 1951 г. на офтальмологическом конгрессе в Оксфорде.
Таким образом, М.Б. Чутко провел фундаментальные исследования для решения вопроса о целесообразности удаления осколков камня и стекла из глаза. Он убедительно опроверг теорию химического воздействия этих осколков на ткани глаза и показал, что, если осколки не вызывают механического раздражения, их можно не удалять. Триумфом М.Б. Чутко была докторская диссертация.
H. Ridley пошел дальше. Он, видя, что осколки плексигласа не вызывают раздражения, решился на революционный шаг — имплантацию ИОЛ. Революция в лечении катаракты при жизни Ridley стала его триумфом.
У обоих авторов основанием для их исследований послужили наблюдения над военными летчиками. Их научный триумф наступил в 1950 г.