Профессор М.А. Фролов
Михаил Александрович, практически вся Ваша сознательная жизнь связана с Российским университетом дружбы народов. Чем отличаются студенты нашего с Вами поколения от студентов нынешних?
Вы правы. Я окончил медицинский факультет, меня распределили сначала в ординатуру, затем в аспирантуру. Прошел все этапы: ассистент, доцент, профессор, заведующий кафедрой.
Что касается сравнения нынешних студентов, ординаторов, аспирантов с поколением студентов 70-х годов… Я помню, что программа была построена таким образом, что независимо от предмета студент получал фундаментальные знания. Наверное, мы не отдавали себе в этом отчета, ведь как говорится «…большое видится на расстоянии». Теперь же можно судить вполне, на каком уровне находится современная молодежь и как учились мы. Не секрет, что некоторые страны внедрили у себя нашу образовательную систему.
Что Вы подразумеваете под «нашей» системой образования?
Это – система образования, существовавшая в Советском Союзе, по которой учились мы в 60-е ‒ 70-е годы. Общеобразовательные предметы, такие как физика, химия, математика, состояли из теоретической и практической части, при этом особое внимание уделялось теории. В понятие «теория» входят знания, опыт, полученные человеком в том или ином направлении, результаты научных достижений. А без глубокого понимания теории нельзя полноценно применить свои знания на практике.
В моем вчерашнем докладе (беседа состоялась в дни проведения конференции «Современные технологии катарактальной, рефракционной и роговичной хирургии» — прим. ред.), в котором речь шла о технологии межслойной кератопластики, особое внимание было уделено истории вопроса, работам, посвященным этой тематике. Любая статья, монография, диссертационная работа в обязательном порядке должна содержать обзор достигнутых автором или соискателем результатов научной работы, а также направления предстоящих исследований.
Возвращаясь к теме фундаментальных знаний, могу привести примеры, когда студент не знает ответа на простейшие вопросы, например, касающиеся рефракции. В таких случаях я говорю: «Вспоминайте, это физика, оптика, шестой класс школы». А в наши головы еще со школы были заложены знания, которые нам помогали в институте.
А сейчас… Студенты, выполнившие программу по нашей специальности, приходя к нам на кафедру для дальнейшей специализации, порой плохо ориентируются в несложных вещах.
Может быть, молодые люди чего-то не знают не по причине упущений в программе обучения, а просто в силу собственного разгильдяйства? Или все-таки «их так учили»?
Здесь, наверное, причины кроются и в том, и в другом. Я помню, что на программу по офтальмологии было отведено три месяца. А что теперь? Две недели, точнее, 10 дней.
Неужели? Мне кажется, и трех месяцев недостаточно.
Да, сначала было три месяца, затем – сократили до одного месяца.
То есть, Вы считаете, что этого времени хватало для изучения целой отрасли медицины?
Речь идет о студенческой программе, общей подготовке студента на последних курсах ВУЗа. Но даже и одного месяца было вполне достаточно. Потом мы пошли по Болонской системе, с ее бесконечными тестами, зачетами, баллами. Тесты, на мой взгляд, не дают глобальных знаний, здесь скорее работает принцип «угадал – не угадал».
Другое дело, когда молодой человек, имея в своем багаже фундаментальные знания, начинает углубленное изучение конкретной специальности.
Меня всегда радуют крупные конференции, для которых характерна мультидисциплинарность. В программах таких конференций включены все разделы. Я постоянно говорю обучающимся: «Не надо ничего искать. Вот готовая форма обучения, кладезь знаний! Ходите, слушайте!»
Вы после конференции спрашиваете с ребят результаты, что они усвоили?
Начнем с того, что я распределяю слушателей по секциям, затем на заседании кафедры или на наших внутренних конференциях ребята отчитываются о том, что нового они для себя открыли.
Подобная форма обучения практиковалась в годы Вашей учебы? Присутствие на конференциях, отчеты, доклады?
Раньше не было такого количества конференций, к тому же попасть на эти мероприятия было довольно сложно. Существовала система делегирования определенного числа участников от кафедр, клиник или научно-исследовательских институтов, чтобы не нарушалась нормальная работа этих учреждений. Теперь же регламент участия в научно-практических конференциях стал более свободным, особенно для обучающихся. Это, безусловно, позитивный момент с учетом темпов развития офтальмологии, ее технического обеспечения. При этом речь идет не только о собственно оборудовании, но и о технике выполнения операций, о совершенствовании диагностических процедур, методов обследования и т.д. Меня это очень радует, поскольку появляются такие возможности, которые заметно облегчают труд врача, исследователя. Все активнее используется искусственный интеллект (ИИ), который снимает часть нагрузки с врача, но ИИ не способен заменить голову человека, голова ‒ это основной инструмент.
Как Вам кажется, у кого более сильная тяга к знаниям, у студентов российских или у студентов-иностранцев?
Для определенного числа иностранных студентов университетский диплом служит сильнейшим социальным лифтом, дающим реальный шанс вырваться из той, возможно, неблагополучной социальной среды, в которой они выросли. Раньше отбором и отправкой студентов на учебу в СССР занимались коммунистические, рабочие партии, близкие нам по духу партии дружественных стран. К нам ехали наиболее достойные молодые люди. Сейчас, чтобы попасть к нам на учебу, абитуриенты проходят серьезный отбор ‒ квалификационные экзамены, так как существует конкурс. Так что случайных людей у нас быть не должно.
Традиционно сильными были и остаются студенты из Индии. Среди иностранных студентов у них были, пожалуй, самые высокие знания. Умные, упертые ребята, старались докопаться до самой сути.
Д.м.н. И.В. Воробьева, профессор М.А. Фролов, профессор В.В. Страхов. РООФ-2025
Недаром индийская медицина и, в частности, офтальмология, находятся на очень высоком уровне.
Да, верно. Не могу не отметить китайских студентов, их усидчивость, несмотря на проблемы с языком, порой фанатичное желание усвоить предмет.
Но если раньше выпускники, получив диплом, возвращались в свои страны, сейчас многие стараются остаться в России – получить вид на жительство, затем гражданство и работать здесь. Сейчас обязаловки вернуться нет.
Я знаю, что в детстве Вы хотели стать летчиком.
Многие мальчишки в 60-е годы хотели стать летчиком. Тем более я родился недалеко от Оренбурга, где находилось авиационное училище, в котором, кстати, учился Ю.А. Гагарин. Над головами летали, крутили пилотаж самолеты, на которые мы, мальчишки, задрав головы, завороженно глазели. Однако, стать летчиком мне было не суждено, но я и не рефлексирую по этому поводу. Я рад, что после службы в армии окончил университет, стал врачом.
А до армии работали медбратом.
До армии я окончил медицинское училище, работал на скорой помощи. Сложная, интересная работа. В плане получения практических знаний и опыта лучше, чем скоропомощные больницы, ничего быть не может. В годы учебы в университете я в этом еще раз убедился, когда занятия проходили на базе скоропомощных больниц.
Любой несчастный случай, травма, дорожно-транспортное происшествие, поножовщина и т.д. – пациента везут в круглосуточные стационары, в больницы скорой помощи. Сейчас в дополнение к больницам скорой помощи открываются флагманские центры неотложной медицинской помощи.
Страницы: 1 2
