8 августа 2011 года Святославу Николаевичу Федорову, выдающемуся офтальмологу, ученому-новатору, академику, хирургу, политику, предпринимателю, фермеру, экономисту, философу и писателю исполнилось бы 84 года.
В этот памятный день одиннадцатый раз подряд прошла традиционная Международная благотворительная акция «Прекрасные глаза – каждому», которая была приурочена к годовщине со дня рождения великого врача. Офтальмологи России провели бесплатные консультации и операции нуждающимся в помощи, что является не только мерой профилактики глазных заболеваний, но и данью памяти Святославу Николаевичу Федорову, который посвятил всю жизнь служению человеку. Именно вы, врачи, можете реально помочь многим, и мы вместе с вами хотя бы на один маленький шаг приблизимся к мечте Святослава Федорова – дарить людям добро. За 11 лет, начиная с 2000 года, врачами России ближнего и дальнего зарубежья было проведено 49439 консультаций и сделано 3018 операций. Газета «Поле зрения» в лице Президента Фонда содействия развитию передовых медицинских технологий имени Святослава Федорова Ирэн Ефимовны Федоровой благодарит всех, кто принял участие в Акции-2011.
Людей, сумевших открыть нечто важное и одновременно основать индустрию практического применения своего открытия, немного. Среди наших, если упомянуть лишь самых-самых – Туполев, Королев, Курчатов… Святослав Федоров, который, безусловно, соответствует этим критериям, обладал еще одним редким свойством. Его Дело существует одновременно в технологическом и социально-экономическом измерениях. Оно замыслено и предназначено не только для решения конкретной задачи (лечение глазных болезней), достижения личного успеха (популярность, материальное преуспевание) и создания мини-империи, определяющей прогресс одной из отраслей медицины. Это еще и модель экономической реформы.
Теория неотделима от личности. Чтобы до конца понять ход мыслей ее творца, нужно иметь хотя бы общее представление о его жизненном пути, что послужило толчком к открытию.
В конце концов, у каждого Ньютона было свое яблоко. Тех, кто хочет знать о «яблоках» Святослава Федорова, я отсылаю к собственным его печатным выступлениям и живо написанной книге Екатерины Добрыниной «Скальпель против абсурда». Ну и, конечно, остаются непревзойденными в жанре публицистики очерки Анатолия Аграновского в «Известиях», познакомившие наше общество с феноменом Федорова.
Только об одной, но, вероятно, главной черте его характера не могу не сказать. Это – дьявольски сильная жажда жизни и деятельности, постоянная изготовленность к преодолению всех и всяческих препятствий. Каждый раз, когда мы с ним встречались, и он делился своими планами и проблемами, создавалось впечатление, что именно в этот момент ему надо взять самый высокий барьер в своей жизни, последнее препятствие перед победным финишем.
Георгий Шахназаров, «Общая газета», 8-14 июля 2000 г.
В нем есть мягкость к людям, есть желание добра, внутренняя честность, есть самостоятельность или, как говорил Л.Н. Толстой, гордость мысли. Но, чтобы пройти путь, который выпал ему, этого было мало. Доброта его исполнена силы, и ему просто с народом, и нет в нем чувства неуверенности перед народом, потому что он сам – народ. Внук мужика, сын красноармейца, интеллигент.
Анатолий Аграновский, «Открытие доктора Федорова», «Известия», 29 апреля 1965 г.
8 августа 1927 года в ста километрах от польской границы в городе Проскурово (ныне Хмельницкий) в семье Николая Федоровича и Александры Даниловны Федоровых родился сын Святослав. Его прадед был крестьянином, бабушка – прачкой. Когда Святослав родился, маме было двадцать, отцу на десять лет больше. Мама была красавица, наполовину белоруска, наполовину полька. Николай Федорович был ничем не хуже. Красный командир, «червонный казак», герой Гражданской войны. Начинал Николай Федорович кузнецом на Путиловском заводе, затем участвовал в Первой мировой и Гражданской войнах. Из первых детских воспоминаний Святослава: отец, заместитель командира кавалерийского полка, приезжает домой на лошади, на тачанке…. Много лет спустя Святослав Николаевич купит себе коня такой же масти, как у отца, – золотистого цвета с белым пятном на лбу.
В 1935 году Николай Федорович Федоров окончил с отличием престижнейшую по тем временам Академию имени Фрунзе и был назначен командиром кавалерийской дивизии. А уже в 1938 году был арестован вместе с 40 тысячами других офицеров и приговорен к 17 годам лагерей. Выпустили его на свободу без права жить в столице и крупных городах. Лагеря Николая Федоровича Федорова не убили, но отняли у него главное – волю, веру и жизненный азарт.
Его университеты
После ареста отца семья переехала в Новочеркасск. В октябре 1941 года была объявлена срочная эвакуация, и Александра Даниловна с сыном выехали в Ереван. В 1944 году Слава поступил в артиллерийскую спецшколу, но вскоре его перевели в спецшколу ВВС в Ростове-на-Дону. Проучиться довелось лишь около года. В марте 1945 года Федоров спешил на праздничный вечер в училище. Прыгнул на ходу в трамвай и сорвался. Чтобы не порвать брюки единственного выходного костюма, отпустил поручень, и ногу затянуло под трамвай. Когда Федорова привезли в больницу, оказалось, что у него раздроблена пяточная кость. Вероятно, можно было лечить и сохранить ногу. Но врачи решили, что лучше ампутировать ступню и нижнюю треть голени. Федоров мечтал летать, как Алексей Маресьев, без ноги, но о карьере летчика пришлось забыть. Слава вернулся в обычную школу. Несмотря на инвалидность, не пал духом. «Ничего, – говорил он приятелям. – Подумаешь – нога, главное – голова цела». А позже подчеркивал: «Не случись этого, я не сумел бы, наверное, развить в себе активное начало, волю, способность не изменять высокой цели».
Получив аттестат зрелости, Святослав оказался на перепутье. Неплохо было бы стать инженером, но юноша терпеть не мог черчение. Подумав, Федоров решил поступать на лечебный факультет Ростовского медицинского института. На экзаменах он получил всего 16 баллов и прошел только потому, что принадлежал к сильному полу. Девушки, сдававшие экзамены вместе с ним, с такими результатами в вуз не поступили. Жили более чем скромно. На студенческую стипендию прожить было трудно. Чтобы сын мог получить образование, мать печатала ночами. Жили впроголодь. Святослав ходил в спортивном костюме и спортивной куртке – другой одежды не было. Но выход был найден. Юноша увлекался фотографией и решил этим зарабатывать на жизнь. Он никогда не мечтал о терапии или гинекологии в качестве будущей профессии, думал о рентгенологии или хирургии. Но, когда Святослав начал проходить курс офтальмологии, он понял, что эта специальность ему нравится больше всего. Глаз и офтальмологическое оборудование напоминали аппаратуру хорошего фотографа: оптика, поле зрения, сила роговицы, рефракция, исправление зрения с помощью оптики... На шестом курсе Федорова стали брать в районы ассистировать на операциях.
Первую операцию Святослав сделал в интернатуре 8 марта 1951 года. Слесарю с завода в глаз попал кусочек зубила. Федоров ассистировал доценту Лакшину. После анестезии хирург неожиданно сказал: «Оперировать будешь сам». И вышел.
По окончании интернатуры Федоров хотел поступить в ординатуру, но помешало то, что его отец все еще находился в заключении. В 1952 году молодого выпускника распределили в Тюмень. Мать оставалась без материальной поддержки. Вместе с приятелем Веней Лебедевым Святослав решил ехать в Москву, чтобы изменить свое распределение. В Минздраве СССР Федорову, у которого от холода открывались трофические язвы на ноге, поменяли назначение, и он был направлен в станицу Вешенскую Ростовской области – настоящий медвежий угол. В маленькой районной больнице он делал операции, в том числе по экстракции катаракты и по поводу глаукомы. Принимал больных и ездил на вызовы как терапевт. Жизнь в станице была скучной и однообразной: по вечерам преферанс у начальника леспромхоза и обязательная выпивка. Единственным удовольствием оставалось плавание. Летом Святослав часто переплывал Дон и загорал на берегу. Если кто-то в это время приходил на прием, санитарка махала косынкой, и очень скоро врач уже был в кабинете. Все чаще приходило понимание того, что в Вешенской оставаться нельзя. Высокого профессионального уровня, к которому стремился Федоров, здесь достигнуть было невозможно. Душа требовала большого дела.
Вскоре Федоров перебрался в маленький городок Лысьва Свердловской области, примерно в ста километрах от Перми. Святослав получил должность начальника станции «скорой помощи». В его распоряжении были одна машина и две лошади. В офтальмологическом отделении на 19 коек были все необходимые инструменты. На основании проделанных операций Федоров подготовил первый научный доклад на тему удаления хрусталика вместе с капсулой при помощи специальной петельки. До этого хирурги удаляли только ядро хрусталика, поэтому острота зрения у пациентов после операции была не очень высока. Но коллеги сочли метод опасным для широкой практики. «Интересно, ново, даже революционно! – отметил известный в то время профессор Чистяков. – Но рисковать не стоит, в практику внедрять тоже не стоит». Сколько еще таких слов услышит в своей жизни Святослав Николаевич!
После смерти Сталина отец Федорова, наконец, был реабилитирован. Святослав Николаевич написал официальное письмо и 1 октября 1955 года был принят в ординатуру Ростовского медицинского института, закончил ее в 1957 году. Это стало важным этапом в жизни Федорова. Святослав поставил перед собой цель защитить кандидатскую диссертацию. В течение полутора лет ординатор ежедневно до трех часов работал в глазной клинике, а потом через весь город ехал в нейрохирургическую клинику, чтобы посмотреть больных. Он изучал состояние глаза при опухоли мозга или воспалительных процессах в мозгу, изучал поле зрения при заболеваниях, фотографировал глазное дно. К девяти часам вечера, приняв пять-шесть пациентов, возвращался в свою клинику, чтобы проявить пленку и отпечатать фотографии. Работал без выходных, праздников и отпусков. Так были получены данные для научной работы «Связь между слепым пятном и зрительным нервом при заболевании центральной нервной системы». Федоров пришел к выводу, что любой человеческий орган, несмотря на отек или кровоизлияние, длительное время сохраняет нормальные функции, т.е. имеет огромные резервные механизмы. И все же некоторые офтальмологи, присутствовавшие на защите диссертации, усмотрели в работе некоторую «ересь».
В 1958 году Святослав Федоров защитился без единого черного шара и стал кандидатом медицинских наук. В Ростове, где с трудоустройством было очень сложно, молодой ученый некоторое время продолжал работать ординатором в областной больнице. Случайно Федоров встретился с женщиной, вместе с которой учился в ординатуре. Она предложила Святославу переехать в Чебоксары, в филиал института Гельмгольца, где был нужен заведующий клиническим отделением. Святослав подал заявление на конкурс и выиграл.
Хрусталик, рожденный на кухне
Однажды в журнале «Вестник офтальмологии» Федоров прочитал статью, критикующую новую операцию по замене мутного хрусталика искусственным, из пластмассы. Автором идеи был английский офтальмолог Гарольд Ридли. Федоров нашел еще несколько статей на эту тему в иностранных журналах. В то время единичные операции по имплантации хрусталика делали Ридли в Англии, в Голландии – Бинкхорст. Федоров загорелся этой идеей и отправился к начальству. На него посмотрели как на инопланетянина. Но молодой хирург был уверен, за искусственными хрусталиками – будущее…
…В первой малюсенькой линзе, которую принес токарь Слава Бессонов, не хватило прозрачности. Еще один добровольный помощник, 55-летний потомственный рабочий Чебоксарского завода Семен Яковлевич Мильман, по чертежам Федорова изготовил не только образец «линзочек», но также «штампики» и приспособления для пропиливания краешка «линзочки», чтобы вставлять крепежные дужки. По вечерам на кухне ученый и рабочий делали первые искусственные хрусталики.
Во дворе Федоров поставил 10 клеток с кроликами, накрыл их крышками от дождя и снега и начал имплантировать искусственные хрусталики. В 1960 году с фотографиями глаз четвероногих пациентов хирург отправился в Москву, чтобы доложить о результатах работы. В столице он произвел фурор. Для уровня советской офтальмологии это, по словам самого Федорова, было равнозначно запуску первого искусственного спутника. А за границей таких операций насчитывалось не более нескольких десятков.
Лена Петрова, первая пациентка С.Н. Федорова
В сентябре 1960 года произошло историческое событие – Святослав Николаевич Федоров имплантировал искусственный хрусталик двенадцатилетней Лене Петровой из чувашской деревни. Поскольку собственного зрения для проведения операции Федорову было недостаточно, он использовал микроскоп МСБ-2, с помощью которого он делал хрусталики. Уже через день, со слов Святослава Николаевича, Лена стала видеть на 30-40%, а через полторы недели – на 80%. Потом были сделаны еще несколько успешных операций. Особенно сложная операция была проведена художнику из Киева Кулишенко. Операция прошла хорошо, но через три дня после имплантации он нечаянно ткнул пальцем в глаз. Хрусталик наполовину выскочил – часть его прямо высовывалась из глаза. Пришлось оперировать вновь. Сначала хирург хотел удалить хрусталик, но все-таки не побоялся его оставить: чуть-чуть хрусталик подтолкнул, чуть-чуть развернул, поставил на новое место. М. Кулишенко вспоминает: «Со дня операции прошло четыре с половиной года. Вижу поверхность дерева, тканей до мельчайших ворсинок. Вам, может и удивительно, но тот, кто терял это, меня поймет. Я ведь, ко всему, художник…». Через тридцать лет в своем интервью Федоров скажет: «А Кулишенко все ходит с тем хрусталиком, который был сделан на кухне крохотной квартирки».
