К 85-летию со дня рождения (1925—2004).
Б.Н. Алексеев
«Б.Н. Алексеев: доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент РАМН, заместитель директора по науке ВНИИ глазных болезней МЗ СССР, а потом ГУ НИИ глазных болезней РАМН, заведующий отделом глаукомы. Известный ученый, офтальмохирург широкого профиля, прекрасный клиницист, автор более 200 научных работ, 45 патентов. Большую часть своей научной деятельности посвятил вопросам имплантации искусственного хрусталика, углубленному изучению патогенеза глаукомы. Б.Н. Алексеев на протяжении многих лет был научным редактором журнала «Вестник офтальмологии», членом его редколлегии, в течение 7 лет возглавлял Московское научное общество офтальмологов. Участник Великой Отечественной войны, награжден многими боевыми наградами.»
Выше представлена информация, взятая в официальных источниках, как будто бы достаточная, но при этом очень мало говорящая о Б.Н. Алексееве. Далеко не все представляют тот реальный вклад, который профессор Алексеев внес в офтальмологию, не только российскую, но и мировую. Мало кто знает, что именно он, а не американский офтальмолог Shearing, как это считается во всем мире, является основоположником имплантации интраокулярной линзы (ИОЛ) в хрусталиковую сумку, что он начал делать эти операции на 3 года раньше американца (авторское свидетельство Алексеева Б.Н. датируется 1973 г.). Или то, что он является одним из основоположников непроникающей микрохирургии глаукомы…
Но начнем с начала...
Борис Николаевич родился в селе Александровское Ставропольского края в семье сельского музыканта. Отец зарабатывал на жизнь игрой на скрипке, дед и прадед были «богомазами», писали иконы, участвовали в росписи и оформлении местных церквей. Возможно, поэтому его характер одновременно с крестьянской основательностью и деловитостью впитал и тягу к творчеству и созиданию. В первую очередь, это созидание собственной жизни, когда главными словами являются слова «Я смогу». Для него это были очень важные слова. Бориса Николаевича Алексеева по праву можно назвать «Человеком, который сделал себя сам».
Учеба в школе прервалась начавшейся войной, а зимой 1943 г. 18-летний Борис Алексеев ушел на фронт рядовым, служил в 320 стрелковой дивизии телефонистом во взводе управления артиллерией. Он налаживал телефонную связь между боевыми подразделениями, наблюдательными пунктами и артиллерийскими батареями. Сегодня, когда мобильная связь стала обыденностью, довольно непросто представить телефониста рядового Алексеева, который с тяжелой катушкой за спиной протягивал телефонный провод в жару и мороз, через грязь и болота. Так он и прошел всю войну, дойдя со своей дивизией до Будапешта. После войны вернулся домой со многими боевыми наградами.
Из всей семьи невредимым возвратился только он. Один его брат вернулся домой без ноги, другой – не вернулся вовсе. Члены его семьи говорили про него, что как большинство людей, по-настоящему увидевших страшное лицо войны, даже спустя долгие годы, он не любил говорить про войну. Слишком много там было пережито.
После демобилизации Борис Алексеев нашел в себе силы пойти доучиваться в среднюю школу. Переросток, он не стеснялся сидеть за одной партой вместе с ребятами, которые были намного его младше. Школу закончил только в 1947 г. в возрасте 22 лет и в том же году поступил на лечебный факультет 2-го Московского медицинского института.
В Москве парню, приехавшему из Ставрополья без какой-либо поддержки, поначалу было нелегко. Алексеев, как фронтовик, успевший повидать такое, о чем окружающая его молодежь имела весьма смутное представление, уже тогда жизнь свою строил по-другому, по-взрослому. Как вспоминает его сокурсница, профессор Р.А. Гундорова: «По сравнению с нами, пришедшими в институт со школьной скамьи, Борис был значительно старше, имел за плечами войну, фронт, видел боль, страдания и смерть. Была огромная разница между его и нашим отношением к учебе. Он учился серьезно, не позволял себе терять время на пустяки».
Он дорожил каждой минутой, каждым мигом своей жизни, стремясь успеть сделать в жизни как можно больше. Я навсегда запомнил его слова, сказанные в разговоре за несколько месяцев до смерти: «Не теряй времени зря, торопись. Самое дорогое у человека – это время. С каждым годом я понимаю это все больше и больше».
Как врач, Алексеев формировался под влиянием профессора Натальи Александровны Плетневой, выпустившей много ярких специалистов-офтальмологов. После аспирантуры и защиты диссертации Б.Н. Алексеев работал на кафедре глазных болезней 2-го ММИ ассистентом, потом доцентом, затем исполняющим обязанности заведующего кафедрой глазных болезней.
* * *
В 1973 г. был создан Всесоюзный научно-исследовательский институт глазных болезней Минздрава СССР, первый директор которого, Михаил Михайлович Краснов, взял Бориса Николаевича Алексеева своим заместителем по науке.
О.В. Груша, В.С. Беляев, Б.Н. Алексеев
Становление института было непростой, но необычайно интересной задачей. Под руководством М.М. Краснова этим занимались Б.Н. Алексеев, В.С. Акопян, И.П. Батраченко, О.В. Груша, А.А. Каспаров, В.А. Лазук, И.А. Мустаев и многие другие замечательные люди. Отсюда начали свое продвижение новые технологии: микрохирургия глаза, применение лазеров в лечении глазных заболеваний, несколько моделей искусственных хрусталиков и методик их имплантации, неперфорирующая микрохирургия глаукомы и многое другое. Борис Николаевич Алексеев стал надежной опорой и тылом профессора М.М. Краснова, взял в свои руки многие организационные проблемы института и не опускал эту ношу до своего последнего часа.
Проработавшие с ним плечом к плечу много лет И.И. Кузнецова и В.А. Лазук вспоминают, что Михаил Михайлович поручал Б.Н. Алексееву, как заместителю, наиболее сложные организационные вопросы. Борис Николаевич к поставленной задаче всегда подходил взвешенно, брал на себя любые поручения, никогда не пытался отклониться. Главными словами для него продолжали оставаться слова: «Я смогу».
Б.Н. Алексеев был хирургом от Бога, признанным на всей территории СССР и в некоторых странах за его пределами. Когда М.М. Краснов стал главным офтальмологом «Кремлевки», Алексеев, как сказал один из его коллег-сверстников, стал там «руками Краснова». Руками Алексеева было сохранено и возвращено зрение огромному количеству людей, игравших видную роль в научной, культурной, экономической, политической жизни страны.
* * *
Борис Николаевич всегда стремился к новаторству, к постижению нового. Ему было свойственно находить порой очень эффективные и в то же время необычайно простые пути решения сложных проблем, причем в достаточно разных сферах.
О.А. Джалиашвили, М.М. Краснов, Б.Н. Алексеев, И.А. Мустаев
В 1961 г. им был предложен зонд для восстановления целостности слезного канальца при травмах века, который долгие годы выпускался серийно и пользовался любовью дакриохирургов.
Следующий пример из совсем другой области офтальмологии. Для одного из самых информативных методов исследования в медицине – эхографии, состояние цилиарного тела и внутренних оболочек глаза долгое время оставалось малодоступным из-за существования мертвой зоны, возникающей возле поверхности ультразвукового датчика. Если при исследовании крупных органов мертвая зона не составляла значительной помехи, так как была крайне незначительна по сравнению с размером исследуемого объекта, то при исследовании цилиарного тела она становилась непреодолимой преградой, так как ширина мертвой зоны была сравнима с толщиной цилиарного тела. Уменьшить мертвую зону можно было бы за счет применения иммерсионных сред, но технические особенности исследования глаза в то время не позволяли это сделать. Алексеев принципиально изменил подход к ультразвуковому исследованию глаза, предложив в 1972 г. метод бесконтактно-капельной эхографии.
Как говорят, все гениальное – просто. Рядом с ультразвуковым прибором ставили штатив с бутылью физраствора, а наконечник инфузионной системы прикрепляли особым образом к силиконовой манжете, надетой на ультразвуковой датчик. На рабочей поверхности датчика формируется висящая, постоянно возобновляющаяся капля жидкости, которая и создает иммерсионный слой между датчиком и поверхностью глаза. Это незатейливое приспособление позволило уменьшить толщину мертвой зоны датчика до 0,1 мм и получить рекордно близкую для приборов тех лет зону обзора от поверхности датчика. В результате стало возможным различить утолщение оболочечного комплекса, увидеть плоские цилио-хориоидальные отслойки, которые при узком зрачке другим способом диагностировать крайне сложно. Проведенные совместно с Ю.К. Ширшиковым исследования по использованию бесконтактно-капельной эхографии в условиях операционной позволили по-новому увидеть проблему послеоперационного возникновения цилио-хориоидальных отслоек.
Страницы: 1 2
