В 2011 году проведение конференции «III Байкальские офтальмологические чтения» совпало с юбилеем директора Иркутского филиала ФГБУ «МНТК «Микрохирургия глаза» им. акад. С.Н. Федорова», заслуженного врача РФ, доктора медицинских наук, профессора Андрея Геннадьевича Щуко.
Редакция газеты «Поле зрения» от души поздравляет профессора А.Г. Щуко с днем рождения, желает здоровья, творческих успехов и благополучия в Новом году.
После завершения конференции профессор любезно согласился ответить на вопросы «Поля зрения».
– Андрей Геннадьевич, заканчивается 2011 год, каким он был для офтальмологии Иркутской области?
– Для офтальмологии Иркутской области 2011 год был успешным, а для офтальмологии Иркутской области как части системы МНТК год, конечно, был напряженным в связи с нервозной ситуацией, сложившейся вокруг комплекса, которая продолжалась вплоть до конца ноября. Естественно, все это наложило свой отпечаток. Хотелось определенности, хотелось знать, каким путем в дальнейшем будет развиваться МНТК. Однако, несмотря на это, мы не останавливались, продолжали свою текущую работу.
Особенность Иркутской области заключается в том, что это чрезвычайно большая территория с очень низкой плотностью населения. Добраться из одного населенного пункта в областной центр представляет огромную трудность. Цена на авиабилет из Бодайбо, нашего золотопромышленного района, в Иркутск сопоставима с ценой на билет до Москвы. Представляете?
Кадровая проблема – вопрос государственный
– Чтобы как-то помочь пациентам, мы решили наращивать мощности наших работающих центров, в частности, было предусмотрено обслуживание других территорий, с тем чтобы приблизить жителей населенных пунктов к самым передовым технологиям лечения офтальмологических заболеваний. Таким крупнейшим центром является Братский. Можно сказать, это – мини МНТК, со всей особенностью МНТКовской этики, алгоритмом работы, характерным для нашей системы. Центр работает уже практически 10 лет. Там мы проводим не только диагностику, но и осуществляем хирургическое лечение, включая и лазерное, а также лечение детей. Однако за последнее время ситуация в центре вызывает серьезное беспокойство. Братск – это крупный сибирский индустриальный город, а центр МНТК постепенно превращается в поликлинику, куда едут бабушки и дедушки со всего города, чтобы выписать себе капли. Это, конечно, нонсенс. Мы хотим, и, похоже, администрация города Братска пошла нам навстречу, построить еще одно здание для амбулаторно-поликлинического приема и детской службы.
У нас есть филиалы в Ангарске. В Бурятии, Улан-Удэ – очень успешно работающий центр. Мы открыли два лечебно-консультативных кабинета в Иркутске, где можно пройти скрининг-обследование, чтобы определить ход дальнейшего лечения.
Мы регулярно проводим городские конференции. На базе МНТК работает кафедра Академии последипломного образования, куда приезжают офтальмологи города и области на циклы усовершенствования или просто поучиться. Благодаря этому нам удается держать баланс офтальмологической помощи в области на более-менее приемлемом уровне.
Но кадровая проблема остается самой сложной, и не в наших силах ее решить. Это уже вопрос государственный. Здесь вроде бы намечается сдвиг – и в сфере модернизации, и в изменении уровня заработной платы, и в привлечении молодых специалистов в отдаленные районы, с возможностью предоставлять им квартиры. Пока нельзя сказать, что все уже сделано в этом направлении, но, похоже, к этому идет.
– Вы открыли лечебно-диагностические центры в Братске, Ангарске. А где вы берете кадры?
Рабочие будни, приносящие пациентам радость
– Очень хороший вопрос. Во-первых, мы очень долгое время работали вахтовым методом, когда наши специалисты выезжали в центры оперировать. В течение недели хирурги оперировали, отбирали больных на операции для следующей бригады. Постоянно в центрах работали терапевт-офтальмолог, который следил за пациентами, медицинские сестры и хозяйственные службы. Буквально в этом году мы подготовили в наших стенах врачей-хирургов, и они уже работают самостоятельно. Таким образом, отпала необходимость в столь частых командировках хирургов. Во-первых, экономически это выгодно – снимаются затраты на дорогу. Во-вторых, мы уже уверены в этом человеке, потому что он фактически со студенческой скамьи плотью и кровью МНТКовец.
– Вы частично ответили на вопрос о том, что Вас больше всего волнует как главного офтальмолога области…
– Да, как я уже говорил, это – кадровый вопрос. Кроме того, беспокоит плохое оснащение многих кабинетов и в Иркутске, и в области. Офтальмология пока финансируется по остаточному принципу. Она не является столь «ранимым» направлением, как детская смертность, инфекции, онкологические заболевания и т.д., за что «бьют», где требуют показателей. А глаз? Да, что там говорить… Сейчас к нам пришел очень толковый министр. Он работает пока только 4 месяца. В свое время он был заместителем председателя комитета по здравоохранению области, проректором по науке Академии последипломного образования. В 2011 году назначен на должность министра здравоохранения Иркутской области. Очень знающий организатор и, главное, трезвомыслящий и понимающий, что необходимо менять и как это сделать.
«Койко-день» как пережиток прошлого
– Ведь ни для кого не секрет, что идиотизм в нашей стране процветает среди чиновников от медицины. Многие приказы и постановления продолжают действовать чуть ли не с 1917 года. Они не просто изжили себя. Они и в то время не были нужны. Возьмем «койко-день» как главный показатель работы стационара. Я министру Голиковой лично в ее кабинете сказал, что какой-то идиот сто лет назад придумал этот показатель и до сих пор с упорством, достойным лучшего применения, все друг перед другом пытаются его выполнять. Вы мне объясните, для чего? Это – антигосударственный подход. Вместо того чтобы разработать показатель по результату лечения пациента, существует показатель, сколько дней он провел на больничной койке. А что вы с ним делали, никого не интересует. Конкретного ответа в высоком кабинете я не получил, и пока ничего в этом плане не происходит. Но может что-то еще будет сделано…
– Сегодня региональные клиники находятся в неравном положении. Удел большинства муниципальных больниц вообще незавиден. Разделение здравоохранения на федеральный, региональный и муниципальный уровни представляется неверным. В чем, на Ваш взгляд, причина такого неравенства, есть ли выход?
– Вы знаете, неравное положение на федеральном уровне, это подход чиновников федерального уровня. По системе МНТК я могу сказать следующее. Все годы, начиная с академика С.Н. Федорова, МНТК не входил в число «любимчиков» среди чиновников от здравоохранения. Если другие крупные институты, которых у нас три, получали достаточно мощное бюджетное финансирование на развитие, приобретение оборудования и т.д., то МНТК практически ничего не получал. Комплекс получал только то, что сам зарабатывал. Бюджетные ассигнования были просто мизерными. Такое положение дел существует до сегодняшнего дня. На закупку суперсовременного оборудования мы можем потратить только средства, которые зарабатываем за счет платных услуг. За счет ОМС, которое составляет основную часть нашего дохода, я не могу ни копейки истратить на приобретение оборудования. Эти деньги идут только на заработную плату и медикаменты. Две другие статьи расходов средств по ОМС в нашем случае не работают в отличие от остальных лечебных учреждений. Вот вам и равенство. Безусловно, этим вопросом должны заниматься грамотные люди, которые понимают, в чем нуждается такой уникальный комплекс как МНТК. К чему я это говорю? А к тому, что если у комплекса будет достойное финансирование, станет легче многим тысячам больным, гражданам нашей страны. Вот это – государственный подход. В регионах на офтальмологию смотрят как на второстепенное направление и деньги дают лишь только для того, чтобы высшие начальники в Минздраве не ругали за показатели.
«Все просто, как помидор»
– Может ли главный врач в условиях дефицита финансирования самостоятельно решить проблему укрепления материально-технической базы лечебного учреждения?
– Вы знаете, я могу привести совершенно потрясающий пример. В Иркутске есть старейшая Ивано-Матренинская городская детская клиническая больница. У этой клиники очень давняя история, там построена часовня Ксении Петербургской. При прежнем главном враче больница буквально кончалась. Главный врач была… (какое бы слово подобрать для газеты?) плохим главным врачом. Замызганные стены, захудалое оборудование, нищета, бедные детишки, которые там лежали, их бедные родители, отношение персонала… Главным назначили другого врача, работавшего в этой больнице. Великолепный детский хирург, специалист в области хирургии новорожденных, профессор. Первое, что он сделал, приехал к нам учиться. Приехал не один, привез свою команду: экономистов, финансистов, юристов, специалистов по медицинской технике, по лечебным вопросам. Я им дал полную свободу, они видели все, что хотели видеть. И что вы думаете? Прошло чуть больше года – больница изменилась. Новый главный врач совершил просто чудо. Выросла заработная плата, люди к своей профессии стали относиться совершенно по-другому, никто не тыкает, не хамит. Деонтология, перестала быть пустым звуком. Новому главврачу удалось через умного министра добиться отмены пресловутого «койко-дня». Конечно, главный врач может добиться своей цели, если он этого захочет, и ему пойдут навстречу. Приложив свои мозги и желание, можно таким образом построить работу, чтобы заинтересовать людей, чтобы они увидели результат и пошли за тобой. Тогда и горы можно свернуть.
– … И при этом не обязательно вводить платное лечение или повышать стоимость услуг…
– Конечно, если есть другие рычаги финансирования. Откуда берутся платные услуги? От недостатка финансирования. От желания больницы развиваться, держать коллектив, чтобы люди не бежали, как крысы с тонущего корабля, а чтобы, наоборот, шли сюда работать. Если есть деньги формировать фонд заработной платы и стимулировать сотрудников к эффективной работе, зачем главному врачу платные услуги? Они не нужны. И больным от этого только лучше. Они приходят в лечебное учреждение, где есть высокопрофессиональные кадры. Люди могут рассчитывать, что им окажут квалифицированную помощь. Не надо ехать в Москву, в другие города. Как говорил С.Н. Федоров, а мы с ним часто беседовали на эту тему, и вообще мы с ним дружили, несмотря на разницу в возрасте: «Все просто, как помидор». Нечего мудрить, выдумывать себе сложности. Что касается МНТК, как я уже сказал, за счет ОМС я не могу ни копейки потратить на приобретение оборудования. Кроме ОМС, есть какие-то статьи на оборудование, но их обеспечение очень незначительное. Сейчас в офтальмологии идет процесс, который без преувеличения можно назвать революционным. Это одна из тех высокотехнологичных специальностей, которая требует постоянного обновления оборудования. Офтальмологии просто необходима отдельная строка в бюджете.
У меня однажды была критическая ситуация: я взял часть денег из ОМС и пустил на покупку оборудования, для того чтобы тем же застрахованным пациентам оказывать высокотехнологичную помощь. А мне говорят: «Нецелевое использование». Будто я поставил нефтяную вышку, качаю нефть и на сторону продаю.
