Эскина Эрика Наумовна, доктор медицинских наук, профессор. Главный врач
и директор клиники лазерной медицины «Сфера», профессор кафедры глазных
болезней ФГБУ «Национальный медико-хирургический центр им. Н.И. Пирогова», профессор кафедры офтальмологии ФГБОУ ДПО ИПК ФМБА России.
— Эрика Наумовна, расскажите о Вашей клинике.
— Наша клиника существует давно, с 1996 года. На мой взгляд, для частной клиники в условиях формирующегося рынка — это достойный стаж. К нам приезжают не только москвичи, но и жители других регионов, иногда приезжают пациенты из-за границы. Начинали мы как рефракционная клиника, но почти сразу стало очевидно — узкий специалист подобен «флюсу». И сегодня, если говорить об офтальмологии (а наша клиника многопрофильная), мы охватываем ее основные направления. Два года работаем в системе ОМС и постепенно продолжаем развиваться — привлекаем профессионалов своего дела и по другим специальностям: отоларингология, дерматология, косметология, пластическая хирургия. Не так давно у нас открылось фармацевтическое направление, работает оптика.
В клинике консультирует эндокринолог, терапевт — для корректной и безопасной подготовки к операции, для коррекции медикаментозного ведения. Клиника оснащена превосходным рефракционным оборудованием, в частности, эксимерным лазером Schwind последнего поколения. Мы являемся референтным центром этой компании — к нам приходят все новейшие идеи и разработки, которые мы внедряем в клиническую практику. Среди других офтальмологических направлений — катарактальная хирургия, глаукома, вмешательства на сетчатке. Мы также проводим научные исследования, изучаем механизмы процессов, происходящих в органе зрения. Я когда-то работала в институте Гельмгольца, где в меня, наверное, и вселился научный вирус. Такая работа приносит огромное удовольствие: не погружаешься в рутину, идет постоянный творческий процесс, все время анализируешь результаты своих усилий. Без анализа в медицине, на мой взгляд, профессионализм невозможен.
— Как Вы относитесь к мнению о том, что практикующие врачи не должны заниматься наукой?
— Есть экспериментальная наука, которая действительно должна делаться в соответствующих условиях: лаборатории, виварии, морфологические центры, электронная микроскопия, биохимический анализ, генетика и т.д. Но это не означает, что практикующие врачи не могут анализировать результаты своей работы. Наука — это, в первую очередь, изучение научной литературы, современных трендов, постоянное генерирование идей, проверка их на практике. Цель — добиться наилучшего результата в лечении больных. Другой вопрос, что не всякий человек может этим заниматься. Если мы говорим о поликлиническом враче, при существующих нормативах ежедневного приема пациентов, о какой науке может идти речь? Но если он дома анализирует, например, карточки своих пациентов, а результаты решает опубликовать, он занимается наукой. На рабочем месте у доктора нет такой возможности, это и не входит в его обязанности. Но мы не можем запретить человеку думать.
— В Вашей клинике проводятся совместные исследования и разработка новых методов лечения с ведущими отечественными и европейскими специалистами в области практической офтальмологии. Расскажите, пожалуйста, об этом.
— Клиника занимает лидирующее положение в области эксимерлазерной коррекции пресбиопии, проводятся совместные исследования с крупными научными центрами, среди которых ФГБНУ «НИИГБ», Институт общей патологии и патофизиологии. Сотрудничество развивается по таким направлениям, как закономерности диагностики и мониторинга глаукомы, изменение зрительных функций, эффективность некоторых препаратов при возрастной макулодистрофии. Поскольку я по своему первому научному образованию физиолог зрения, для меня эта проблематика представляет особый интерес, и я очень рада, что рядом со мной молодые коллеги, которые превосходно делают свою работу, развивают свои аналитические способности и поддерживают инициативу проведения научных исследований.
— Вы требовательны к коллегам и подчиненным? Как проводится отбор специалистов, как Вы формируете профессиональную среду?
— Вы знаете, Ваш вопрос был бы актуальным некоторое время назад. Главное, чтобы человек хотел работать и развиваться в профессиональном смысле, что, к сожалению, не так часто встречается. Все остальное — дело наживное, и я с радостью готова помогать и поддерживать любые начинания — от помощи в образовательном процессе до материальных вопросов. Желание — это такая редкая вещь, а если оно еще и сочетается с возможностью — это просто великолепно. Жестких требований к коллегам нет, есть желание видеть рядом профессионалов, любящих свое дело, соратников и единомышленников.
— Может ли врач, потерявший работу в результате реформы здравоохранения, рассчитывать получить работу в Вашей клинике?
— Если врач имеет достаточный опыт и знания или готов учиться и приводить себя в соответствие требованиям и стандартам, предъявляемым в моей клинике — милости просим — я готова работать с таким человеком. Это, к сожалению, не часто бывает, особенно в возрасте после 40 лет. Желание меняться, развиваться, способность сомневаться и признавать свои ошибки — это самое ценное, что может быть в профессиональной жизни.
— Обратил внимание, что Вы не формально подходите к роли модератора научных секций на конференциях.
— Если меня пригласили занять место за столом президиума — это большая честь и ответственность. Секция должна быть интересной, дискуссия — острой и живой. Иначе выступления без их дальнейшего обсуждения теряют всякий смысл. В любом докладе должен содержаться вопрос, проблема, он должен вызывать интерес. Любое сообщение может быть подвергнуто сомнению и обсуждению. Вывести коллег на дискуссию, на обмен опытом — в этом и есть смысл научных конференций, и вопросы, вокруг которых разворачиваются споры, порой гораздо более содержательны, чем просто доклад, иногда зачитанный до дыр. Хочется, чтобы конференции проходили интересно и на высоком профессиональном уровне. Когда человек варится «в собственном соку», он профессионально деградирует. Это особенно касается медицины.
— Согласитесь, что среди отечественных лекторов есть настоящие мастера, умеющие с полуслова завладеть вниманием аудитории, но часто докладчик просто отбывает «номер». Скажите, этому где-нибудь учат?
— Если Вы посмотрите программу Американской академии офтальмологии, обязательно найдете секцию «Искусство презентации». Секция эта довольно посещаемая. У нас пока подобных проектов внутри конференций не встречала, как и секций, посвященных организации бизнеса, рекламы, искусства учитывать и делать оптимальными расходы и растить рентабельность медицинского бизнеса. Уверена, что скоро мы к этому придем. Уже сейчас реформа отечественного здравоохранения направлена на то, чтобы научить нас считать и нести не только профессиональную, но и финансовую ответственность за наши действия. Думаю, нам есть что позаимствовать и чему поучиться у зарубежных коллег. Как и наоборот.
