На XV научно-практической конференции «Современные технологии лечения витреоретинальной патологии». Сочи, апрель 2017 г.
Профессор, д.м.н., генеральный директор «Центра диагностики и хирургии заднего отрезка глаза» Г.Е. Столяренко – выдающийся офтальмохирург, учёный-исследователь, один из пионеров развития витреоретинальной офтальмохирургии в России. В 1985 году он стал лауреатом премии Ленинского комсомола в области науки и техники, в 1999 году – лауреатом премии Правительства Российской Федерации.
В 1991 году первым из россиян Г.Е. Столяренко стал членом Американского общества ретинологов (ранее Vitreous Society). C 1985 года по 2011 год его профессиональная деятельность была связана с НИИ глазных болезней РАМН. В 1998 году Георгий Евгеньевич создал и возглавил «Центр диагностики и хирургии заднего отдела глаза» — одну из старейших и наиболее авторитетных частных офтальмологических клиник столицы.
В беседе с корреспондентом газеты «Поле зрения» доктор Столяренко рассказал о своём пути в профессии, поделился особенностями проведения витреоретинальных вмешательств, дал экспертную оценку развития этой области глазной медицины. Важное место в беседе было отведено личностным, психологическим аспектам работы хирурга.
Георгий Евгеньевич, Вы – человек известный и в профессиональном сообществе, и среди пациентов. Но хотелось бы услышать об основных вехах Вашей жизни из первых уст. Знаю, что Ваш родной город – Горький (Нижний Новгород). Поэтому давайте начнём разговор с «горьковского этапа» Вашей жизни.
Если быть точным, то я родился не в самом Горьком, а в сорока километрах от него – в городе-спутнике Дзержинске. Но, детство, юность, и молодость прошли в Горьком. Школа, институт, клиническая ординатура, первый семейный опыт, начало работы в витреоретинальной офтальмохирургии, подготовка кандидатской диссертации, первые международные контакты – всё связано с этим прекрасным приволжским городом.
Вы родились в семье врачей?
Нет. С медициной у нас в семье никто не был связан. Родители ‒ инженеры-нефтехимики, работники промышленных предприятий, люди скромного достатка, но достигшие авторитета в своей профессии, типичные представители горьковской интеллигенции.
Вообще, этот город обладал и обладает огромным интеллектуальным потенциалом. Во многом он был связан с предприятиями и НИИ военно-промышленного комплекса.
В школе меня интересовала биология. Хотел поступать на биологический факультет МГУ.
Но всё получилось по-другому. Примерно за полгода до окончания школы я проснулся с твёрдой решимостью стать врачом и уверенностью, что всё получится! Никакого повода, внешнего «раздражителя» для этого не было. Возможно, эти слова могут кому-то показаться пафосными, но, думаю, что в медицину меня привёл Божий промысел. По-другому можно сказать – судьба. Суждено было стать врачом – и я им стал.
В Москву не поехал. Поступил после окончания школы в Горьковский медицинский институт.
Тяжело было поступить?
Сравнительно легко. Я хорошо учился. В нашей школе был одним из трёх претендентов на золотую медаль. Но в то время золотые медали давали, что называется, «по разнарядке». Например, школе была положена всего одна медаль. Трое претендентов получить её одновременно не могли по определению.
Поэтому по разным критериям выбрали «лучшего из лучших». В итоге, медаль я не получил. Она досталась, в общем-то, справедливо, другому парню. Но я совершенно не обиделся и не расстроился, не считал, что меня как-то обделили.
Кстати, оставшись без медали, я всё-таки получил определённый бонус перед поступлением в вуз. В то время абитуриенты сдавали в медицинский четыре экзамена: химию, физику, биологию и сочинение. Но, кроме этого, к итоговой оценке за четыре экзамена присоединялся средний бал школьного аттестата.
Таким образом, теоретически абитуриент мог набрать до двадцати пяти балов: четыре оценки за вступительные экзамены + пятёрка из аттестата. А у меня как раз была пятёрка, что повышало шансы на поступление.
Сколько балов Вы в итоге получили?
Двадцать четыре. Биологию сдал на четвёрку. По остальным предметам – пятёрки. Поэтому проходной бал был с лёгкостью получен.
Наверное, мы с Вами не случайно уделили внимание этой теме, хотя она вроде бы прямо не связана с Вашей дальнейшей деятельностью.
Думаю, у каждого человека в жизни существуют вехи, которые можно назвать основополагающими. Для меня поступление в медицинский вуз – одно из важнейших событий жизни.
Как Вы выбирали врачебную специализацию? Почему решили стать врачом-офтальмологом?
Не знаю, можно ли говорить, что я выбрал профессию врача-офтальмолога. Возможно, получилось наоборот: профессия сама меня выбрала. На четвёртом курсе, будучи совсем молодым человеком, я женился на своей сокурснице. Её отцом был Л.В. Коссовский, в то время ассистент кафедры офтальмологии, впоследствии – профессор и заведующий кафедрой.
Лев Владиславович стал не только моим тестем, но и Учителем в профессии. Впоследствии наш юношеский брак распался, у меня появилась другая семья, но личные обстоятельства никак не помешали взаимоотношениям с профессором Коссовским. Я ассистировал ему в операционной, общался с ним по-человечески и профессионально, учился у него.
С к.м.н. Д.О. Шкворченко после прочтения Почетной лекции. Сочи, апрель 2017 г.
Вы помните свою первую операцию, проведённую самостоятельно?
Прекрасно помню. Это было на пятом курсе мединститута. Считайте мой рассказ «явкой с повинной»!
Почему «явкой с повинной»?
Потому, что на пятом курсе, ещё до окончания вуза, у меня, конечно же, не было права самостоятельно проводить хирургические вмешательства.
Как же всё получилось?
Я ассистировал доценту Коссовскому, и в какой-то момент, в самом начале операции, он жестом попросил меня занять его место.
Вы знали или предполагали, что это произойдёт?
В том то и дело, что нет!
Сюрприз cо стороны наставника?
Можно и так сказать. На самом деле, это был для меня тест на стрессоустойчивость со стороны Льва Владиславовича. В хирургии, в том числе в офтальмохирургии, всегда нужно быть готовым к неожиданностям, к «перемене данных». Человек готовился к одной ситуации, а всё получилось совсем по-другому!
Вероятно, Коссовскому было важно посмотреть, как я буду реагировать на стрессовую ситуацию. Всё-таки первая самостоятельная операция!
Как Вы отреагировали?
Я был немного удивлён, но не могу сказать, что разволновался. К тому времени я уже довольно долго ему ассистировал, хорошо изучил технологию операции катаракты. Во время этой первой операции было ощущение, что делаю именно то, что умею, что должен делать.
Какая это была операция?
Криоэкстракция катаракты. В то время ‒ доминирующий метод удаления катаракты. Не только в Советском Союзе, но и в мире.
Вы бы сами сегодня так поступили со своим учеником?
Нет. Всё-таки мы сейчас живём в другое, гораздо более зарегулированное время. Как руководитель клиники, несущий ответственность за коллектив, я бы не стал доверять хирургические вмешательства человеку, который ещё не имеет на это формальных полномочий.
Но, в принципе, подход Коссовского был правильный: стрессоустойчивость – важное качество для хирурга. Я тоже заинтересован в том, чтобы этим качеством обладали сотрудники нашей клиники.
Как Вы сами проверяете стрессоустойчивость сотрудников?
Специальных тестов ни для кого не устраивал и не устраиваю. Общаясь с коллегами, наблюдая за их работой, могу предположить, как они будут реагировать в различных ситуациях. Это вопрос интуиции.
Какие качества необходимы офтальмохирургу, кроме стрессоустойчивости?
Спокойствие, выдержка, уверенность в себе и в операционной бригаде. Логическое мышление. Конечно же, офтальмохирургу необходимы «правильные» руки, навыки мелкой моторики. В принципе, голова и руки могут работать отдельно друг от друга. В стандартных ситуациях хирург может работать «на спинном мозге». Но когда переменных много, как в витреоретинальной хирургии, без «верхнего мозга» и быстрого просчёта алгоритмов не обойтись.
В освоении профессии мне помогли природная усидчивость, а также детское увлечение лепкой из пластилина. Оно развивает мелкую моторику.
Что Вы лепили?
В 7-8 летнем возрасте меня интересовала историческая реконструкция. Поэтому лепил огромное количество солдатиков, пеших и конных. Сотни и сотни солдатиков. Создавал целые исторические композиции. Например, после прочтения книги В. Яна реконструировал «Взятие Рязани Батыем».
Как складывалась Ваша жизнь после окончания вуза?
Я окончил институт с красным дипломом. Это дало возможность сразу поступить в клиническую ординатуру по офтальмологии. Она проходила на базе Горьковской областной клинической больницы им. Семашко, крупнейшего многопрофильного медицинского учреждения области. После окончания ординатуры продолжил работать в больнице в качестве врача-офтальмолога. А в 1984 году, уже став кандидатом медицинских наук, по семейным обстоятельствам переехал в Москву.
