Преодолевая страхи, расширяя горизонты
Владимир, не могли бы Вы рассказать читателям газеты «Поле зрения» об основных вехах Вашей биографии?
Родился в 1994 году, в Ханты-Мансийском автономном округе, в городе Урай. Мне было меньше года, когда был поставлен диагноз: ретинобластома, рак сетчатки. Сначала был удален один глаз, потом – другой.
Второго глаза я лишился, когда мне было около трёх лет. Но к этому времени единственный оставшийся глаз уже ничего не видел. Поэтому зрительных воспоминаний у меня не осталось.
При ретинобластоме энуклеация (удаление) органа зрения связана с тем, что нужно избежать ситуации, когда раковая опухоль затрагивает головной мозг… Это смертельно опасно!
При лечении онкологических заболеваний, вообще, трудно давать прогнозы… Проводится химиотерапия. Врачи делают всё возможное, чтобы локализовать опухоль, справиться с ней, не прибегая к такому радикальному шагу, как операция.
Но если, несмотря на все усилия, опухоль продолжает расти и существует реальная угроза для жизни пациента, то хирургическое вмешательство является единственно возможным выходом.
Вместе с тем операция – это не «завершающий аккорд» в борьбе с раком. Коварная болезнь всё равно может вернуться! Во всяком случае, у меня борьба с раком продолжалась ещё длительное время, примерно до достижения пятилетнего возраста. Я много времени проводил в больницах.
К счастью, в дальнейшем здоровье существенно улучшилось. В пятилетнем возрасте я стал посещать инклюзивную группу детского сада в своем родном городе. Это была специальная группа, куда собрали ребятишек с разными формами инвалидности. А я был единственным незрячим. В семь лет, как и все дети, пошёл в школу.
Впрочем, наверное, нельзя сказать, что всё было как у ровесников… В то время ещё не было распространено инклюзивное образование. А специальной школы для незрячих и слабовидящих детей в родном Ханты-Мансийском автономном округе тогда не было, да и сейчас нет. Кстати, в Тюмени, областной столице, такой школы тоже нет. Ближайшее к нашему дому специализированное учебное заведение располагается в Ялуторовске, районном центре Тюменской области.
Прогулка по Тбилиси
И Вы с родителями отправились в Ялуторовск?
Поехали посмотреть эту школу-интернат, за несколько сот километров от дома. Но, честно говоря, в Ялуторовске нас приняли не очень доброжелательно. Завуч даже отказалась провести для нас экскурсию по школе, сославшись на занятость… И тогда родители приняли решение посмотреть ещё одну школу-интернат. Она располагалась в городке Верхняя Пышма, пригороде Екатеринбурга.
Урай и Верхнюю Пышму разделяет почти тысяча километров. Но эта школа считается одним из лучших специализированных заведений России, с большими традициями. Мне там очень понравилось. И родителям тоже.
Сразу обратил внимание, что школа располагается сразу в трёх зданиях. В одном проходит учёба. Второе здание – интернат. А третье было самым интересным. Там находились мастерские, помещения для различных кружков, внешкольных занятий. А я с детства любил мастерить. В пять лет соорудил для бабушки садовую скамейку, которая долгие годы ей служила. Поэтому мастерские меня очень впечатлили!
Было не страшно в семь лет расставаться с родителями и учиться в интернате?
В первый год учёбы мама с папой навещали меня каждый месяц, потом реже. Домой я приезжал на все каникулы. Постепенно привык к новой жизни!
Какие воспоминания остались у Вас от времени, проведённого в интернате?
Тёплые воспоминания. Я понял, что для того, чтобы добиться успеха, необходимо преодолевать собственные страхи, расширять горизонты. Учёба – это не только освоение школьной программы (хотя она тоже очень важна), но и формирование характера. И школа в этом очень помогла.
Кстати, на всю жизнь запомнил вступительное собеседование, которое состоялась перед зачислением в первый класс. Учителя и воспитатели хотели, вероятно, проверить общий уровень моего развития.
Ереван. В магазине специй
Вы их тогда не разочаровали?
Частично оправдал их ожидания! Помню, я с лёгкостью на ощупь определил початок кукурузы. С большими трудностями, с помощью наводящих вопросов всё-таки смог распознать баклажан. А, вот, смысл идиоматического выражения «золотые руки» я понял неправильно. Я ответил, что «золотые руки» у моей мамы, т.к. она носит кольца на пальцах… Не совсем точный ответ, но, в любом случае, в школу меня приняли. И в интернате я провёл двенадцать лет.
Чем Вы увлекались в школьные годы?
Увлекался голболом. Это специальный вид спорта, которым занимаются незрячие и слабовидящие люди. Стал кандидатом в мастера спорта. В 2011 году вместе с командой принимал участие в Чемпионате Европы по голболу, который проходил в Полтаве, на Украине. Наша команда завоевала «бронзу».
Было много выездов на соревнования, на сборы. Довелось поездить по России. И это мне очень нравилось!
В школе мне были интересны практически все предметы. Всегда много читал. Эта страсть к чтению зародилась ещё в раннем детстве, когда приходилось много времени проводить в больницах.
Вернее, тогда я не сам читал, а мне читали. Но всё равно, это было очень интересно. А в семь лет, когда в первом классе освоил рельефно-точечную (брайлевскую) систему, уже стал самостоятельно читать.
Какие книги больше всего любили читать?
О путешествиях, приключениях, морских и океанских странствиях, великих географических открытиях.
Во время учёбы в школе произошли какие-то события, которые повлияли на Вашу жизнь?
Не буду оригинален, если скажу, что, наверное, в жизни каждого подростка (и парня, и девушки) одной из рубежных вех является первая любовь. Светлая. Трепетная. Наивная… Первая любовь – это как бы приоткрытая дверь в новый загадочный, неизведанный мир.
И я не был исключением! Первая любовь пришла в пятнадцать лет. Мы могли всю ночь напролёт проговорить с девушкой о каких-то пустяках. И это было прекрасно!
Кстати, в классе я был единственным подростком, не имеющим остатка зрения. Это типичная ситуация в специализированных школах! Всё-таки у большинства детей и подростков – слава Богу! – есть определённые зрительные возможности.
Взаимоотношениям с одноклассниками это обстоятельство никогда не мешало. Мы общались на равных. Но в подростковом возрасте я практически никогда самостоятельно не выходил за пределы школы. И даже не задумывался об этом!
А когда стал встречаться с девушкой – твёрдо решил сам научиться ходить с белой тростью. И осуществил это желание!
Вам девушка тогда замечание сделала?
Нет. Она об этом ничего не говорила. Я сам всё понял. Когда человек любит – он хочет становиться лучше, совершенствоваться, познавать что-то новое. И ради себя, и ради Любимой или Любимого!
Научиться доверять людям!
В 2011 году, когда мне было 16 лет, произошла встреча, которая, во многом, изменила мою жизнь. К нам в школу приехали два незрячих екатеринбуржца, руководители общественной организации «Белая трость» Олег Колпащиков и Михаил Войцеховский. Кстати, это общественное объединение известно далеко за пределами Урала.
Чем меня заинтересовали Олег и Михаил? Они, также как и я, не имеют остатка зрения. Тотальники, как говорят в нашей среде. Но это – активные, увлечённые, харизматичные люди. Успешные в самых разных областях: и в профессии, и в семейной жизни, и в увлечениях.
Олег — предприниматель и бизнес-тренер. Михаил – прекрасный массажист. Они оба увлекаются яхтенным спортом, ходят под парусом. Михаил в качестве дайвера познаёт подводный мир. Отсутствие зрения ему в этом не мешает.
Их жизненный успех я тогда «примерил» на себя. Они показали мне, какими возможностями могут обладать люди с такой же инвалидностью, как и у меня.
Эта первая встреча имела продолжение. Колпащиков и Войцеховский пригласили меня принять участие в мероприятии, которое состоялось в Нижнем Тагиле, городе, расположенном недалеко от Екатеринбурга. Я спросил: «А как мы туда доберёмся?» Думал, что за мной машину пришлют… Но всё оказалось по-другому!
Краков. Обнимаю земной шар
Вам пришлось самому из Верхней Пышмы ехать в Нижний Тагил?
Нет. В Нижний Тагил ехать одному не пришлось. Олег и Михаил дали мне другое, более лёгкое задание: надо было самому доехать из интерната в Верхней Пышме в Екатеринбург. Наша встреча была назначена на автовокзале столицы Урала. А потом мы вместе на автобусе поехали в Нижний Тагил.
Но эта сравнительно короткая поездка до автовокзала была для меня непростой. Всё-таки первый самостоятельный выход за пределы территории интерната! А сердце в груди билось так, как будто предстоит выход из космического корабля в открытый космос.
Чего вы опасались тогда?
Наверное, всего! Боялся, что в столб врежусь, заблужусь, упаду в открытый канализационный люк, попаду под машину, что кто-то ограбит по дороге… И чем дольше человек находится в состоянии страха, тем чувство страха становится ярче, сильнее.
Как же Вы это чувство преодолели?
Я понимал, что если струшу, то Олег и Михаил могут не захотеть со мной больше общаться. Не хотелось их разочаровать!
В итоге всё получилось замечательно! Надо сказать, что я хорошо знал дорогу до автовокзала. Много раз её проходил с сопровождающими. Но одиночный маршрут показался совсем другим. А вскоре у меня исчез страх перед самостоятельными передвижениями с белой тростью. И это принципиально изменило мою жизнь!
Теперь Вы делитесь своим опытом с другими?
Стараюсь быть полезным и для незрячих людей, и для родителей детей и подростков с инвалидностью. Есть много методик овладения техникой использования белой трости. Но мне хотелось бы обратить внимание читателей, в первую очередь, на психологический аспект: чтобы человек захотел самостоятельно передвигаться с белой тростью – это должно доставлять удовольствие!
Как достичь этого состояния? Как избавиться от изматывающего чувства страха, тревожности, неуверенности в себе, подозрительности? Я знаю только один путь: научиться доверять людям, доверять миру. Всем своим знакомым советую регулярно повторять, что хороших людей гораздо больше, чем плохих. И это действительно так!
Но ведь есть объективные опасности.
Риск травматизма у незрячих людей действительно выше, чем у зрячих. С этим было бы глупо спорить! Но этот риск можно свести к минимуму, если сочетать открытость миру с разумной осторожностью, внимательностью, сосредоточенностью при самостоятельных передвижениях. Эти навыки можно тренировать!
За долгие годы самостоятельных передвижений мне всего два раза довелось падать в открытые канализационные люки. Согласитесь, это немного! В конце концов, у зрячих автолюбителей и профессиональных шофёров тоже не так уж редко случаются аварии. Водить автомобиль – это опасно! Но люди идут на этот риск, считая его приемлемым. Также и с самостоятельными передвижениями незрячих: надо осознавать и риски, и открывающиеся шансы.
Если инвалид по зрению может самостоятельно передвигаться – он существенно расширяет свои жизненные горизонты.
На Дворцовой площади Санкт-Петербурга
Для многих людей даже одно падение в канализационный люк может стать таким стрессом – после которого уже не захочется самостоятельно выходить из дома!
Если быть точным, то во время моего первого падения мне помогла спортивная подготовка, опыт голбола. Удалось зацепиться за край люка. Я не упал. А второе падение пришлось на жизненный этап, когда приём определённых медицинских препаратов привёл к резкому набору веса. И я просто застрял животом в этом люке… В любом случае, этот опыт не лишил меня желания самостоятельно передвигаться!
Илья Бруштейн
Фотографии из личного архива В.С. Васкевича
Окончание беседы в следующем номере газеты «Поле зрение»
Страницы: 1 2
