Мне не раз доводилось слышать выступления профессора Страхова на различных офтальмологических конференциях. По моим наблюдениям, появление на трибуне Владимира Витальевича всегда вызывает оживление в зале. Слушатели ждут его доклады, предвкушая истинное удовольствие. Его лекции или комментарии к выступлениям коллег отличаются научной глубиной и одновременно доходчивостью, оригинальным изложением и живым языком. В них отражается яркая научная индивидуальность ученого.
Познакомиться с В.В. Страховым мне посчастливилось в Иркутске на «Байкальских чтениях». Профессор без церемоний согласился на интервью.
— Что Вас больше всего беспокоит как главного офтальмолога Ярославской области?
— Больше всего меня беспокоит то, что нашу специальность (это не только мое мнение, но и моих коллег из других регионов) переместили на вторые роли. Сейчас в отечественном здравоохранении появились приоритетные направления с организационной и финансовой точки зрения. А мы, офтальмологи, в этом отношении ощущаем дефицит внимания. Это и беспокоит меня больше всего.
— Во времена СССР офтальмология была в приоритете?
— Безусловно. И огромную роль в этом сыграл Святослав Николаевич Федоров. Благодаря ему мы все сели за микроскопы. Я принадлежу тому поколению хирургов, молодость которых и становление на крыло пришлись на период массового перехода офтальмологии на микрохирургический уровень. Это происходило везде, в клиниках появилось новое оборудование, мы чувствовали подъем, ощущали внимание. Вы не представляете, как было здорово! Врачи других специальностей смотрели на нас с завистью. Мы тогда вдруг, в одночасье, оказались практически на уровне Европы.
— На протяжении многих лет во всем мире глаукома занимает лидирующие позиции среди причин необратимой слепоты. В интервью газете «Поле зрения» профессор В.В. Нероев говорил о необходимости разработки государственной программы по глаукоме, в которой должна быть предусмотрена обязательная скрининговая диагностика лиц, входящих в группы риска, а также решен вопрос государственного обеспечения дорогостоящими препаратами. В качестве примера реализации подобной программы профессор В.В. Нероев привел Самарскую область и региональный опыт Республики Татарстан, где раннее выявление заболевания и наблюдение за больными позволило значительно уменьшить число пациентов с терминальными стадиями и снизить выход на инвалидность по глаукоме с 4,6 до 3,8%. Как обстоят дела в Ярославской области?
— Глаукома действительно вышла за рамки просто болезни. Она превратилась в социальную проблему, в решении которой должен участвовать весь социум. Так в свое время страна встала на борьбу с трахомой, когда подворные обходы совершали врачи всех специальностей, и благодаря этому мы забыли об этой болезни. Но трахома — проще, была ясна первопричина заболевания. Глаукома многократно сложнее, потому как на сегодняшний день первопричина заболевания неизвестна, а следовательно, никакого профилактического и патогенетического лечения быть не может. В результате — мы имеем то, что имеем. Действительно, за всю историю глаукомы во всем мире нет ни одного вылеченного больного. Но мы знаем, что чем раньше начинаем лечение, хотя бы симптоматическое, тем выше вероятность получить не столь ужасный прогноз. Мы действительно можем рассчитывать на то, что благодаря нашим лечебным мероприятиям больной не достигнет слепоты от глаукомы до момента естественного окончания жизни. Вот о чем идет речь. Сейчас вопрос ставится так: «Как определить характер клинического течения болезни — агрессивное, слабоагрессивное, относительно доброкачественное?» И в соответствии с особенностями течения заболевания корректировать ход лечения. Это понимаем мы, это понимают и наши западные коллеги. Стандарты здесь, к сожалению, не подойдут.
Что касается положения дел в Ярославской области, то глаукома, безусловно, была и остается в центре нашего внимания. Благодаря моему учителю, профессору М.С. Ремизову, генеральное направление наших научных изысканий — это глаукома и гипертензия глаза. Немало сделано хороших и ярких находок в плане ранней диагностики глаукомы, организации профосмотров, когда не требуется дорогостоящего оборудования. Однако, конечно, прав профессор В.В. Нероев в том, что клиники должны получать современное, высокотехнологичное оборудование, пациентам необходимы дорогостоящие эффективные медикаменты, потому что проблема эта действительно очень серьезная.
— Владимир Витальевич, во время конференции «Осенние рефракционные чтения» в ФГБУ «НИИГБ» РАМН состоялась презентация новой отечественной лазерной установки «Олимп-2000/213». Технология этого уникального в своем роде аппарата была разработана в Ярославской межрегиональной клинике микрохирургии глаза Александра Тихова. По словам офтальмологов, новый лазерный аппарат уже вызвал большой интерес у практикующих хирургов.
— Установка «Олимп-2000/213» — это твердотельный эксимерный лазер, источником энергии которого является не газ, а твердое тело. Как известно, лазеру с газовым источником энергии требуются дорогостоящие расходные материалы, а твердотельному лазеру такие расходники не нужны. Предполагается, что новый лазерный прибор должен обеспечить хороший технический результат рефракционной операции, вплоть до прорывных медицинских технологий. Честно говоря, здесь, прежде всего, должно быть правильное понимание вопроса. Я бы сравнил эту лазерную ситуацию с автомобилем. Если автомобиль с бензиновым двигателем перевести на газ, сделать гибридным или полностью электрическим, он не перестанет быть автомобилем и не превратится в вертолет. Поэтому создание новой версии эксимерного лазера с длиной волны 213 нм — это есть техническое усовершенствование известной медицинской технологии эксимерлазерной рефракционной хирургии. Не менее, но и не более. Сейчас перед офтальмологами открываются новые горизонты — фемтосекундные лазеры, которые действительно превращают автомобиль в вертолет. Новейшие лазерные методики предполагают совершенно иные возможности, которые просто не под силу эксимерному лазеру. Вот это — настоящий прорыв, огромный шаг вперед! Конечно, достоинство «Олимпа» в том, что это российский лазер, но будет ли он конкурентоспособен на пресыщенном и чрезвычайно динамичном рынке?
— Сейчас много внимания руководством страны уделяется техническому переоснащению всей системы здравоохранения. Вы удовлетворены тем, как идет процесс в вашем регионе?
— Я не удовлетворен тем, как обстоят дела с оснащением клиник новым оборудованием. В связи с этим хочу обратить Ваше внимание на одно обстоятельство. Есть приказ Минздрава, который регламентирует порядок оказания медицинской помощи при заболеваниях глаз (Приказ Минздравсоцразвития России № 115н от 27 февраля 2010 г. «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи населению Российской Федерации при заболеваниях глаза, его придаточного аппарата и орбиты»). Приказ просто чудесный, когда мы его читали, сердце радовалось. Там все подробнейшим образом прописано: штатное расписание, рекомендованное оборудование на всех уровнях: от офтальмологического кабинета до крупных клиник. Определены шаги по усовершенствованию организации офтальмологической помощи. Но, как выяснилось, приказ носит рекомендательный, а не обязательный характер, финансирование не федеральное, главных офтальмологов не включили в комиссии по модернизации здравоохранения (справедливости ради, не только офтальмологов, но и других узких специалистов) и… мы почувствовали себя за бортом. Конечно, прав главный офтальмолог РФ профессор В.В. Нероев, когда говорит о том, что главным специалистам необходимо занимать более активную позицию, что от личности зависит многое. Однако не все. Пока ситуация такова, что если главный офтальмолог настойчив, то для развития своей специальности он может рассчитывать лишь на сэкономленные департаментом средства.
— Иными словами, офтальмология финансируется по остаточному принципу?
— Именно так, по остаточному принципу из сэкономленных средств. Знаете, подобная ситуация не заслуживает слов благодарности. Да, от наших заболеваний не умирают, но люди страдающие, незрячие, очень остро чувствуют всю глубину своей потери. Мы, практически все главные офтальмологи в России, испытываем глубокое разочарование по поводу происходящих событий.
— На одной конференции, посвященной новым технологиям в офтальмологии, Вы сказали: «Информационные технологии оптимизируют область здравоохранения, помогут внедрить медицинские стандарты и контролировать их исполнение». Есть ли движение?
— Процесс идет, но, к сожалению недостаточно интенсивно. У нас ведь какая беда в отечественной офтальмологии и в здравоохранении в целом? Принято считать, что у российских врачей широкий кругозор, они используют индивидуальный подход в лечении больных, прислушиваясь к своему собственному опыту. Это все правильно. Однако, с другой стороны, нередко при разборе какой-нибудь клинической ситуации приходится слышать от врача: «А я считаю, что это обследование делать не надо, мне нравится вот эта операция, так будет лучше». Видите ли, он считает и все тут. Хорошо, если обосновано, а если нет? И его не переубедишь. У себя на кухне — пожалуйста, можешь сколько угодно говорить «вкусно, не вкусно». А в медицине? Я считаю, что стандарты нужны, может быть не такие узкие, не такие жесткие, как, например, в Америке, но чтобы врач в России был более свободен в принятии того или иного решения. Но, с другой стороны, необходимо требовать от врачей безусловного выполнения стандартов. Это очень важно. У нас случается много ошибок, много недоразумений просто из-за невыполнения элементарных вещей.
— В 2011 году в Ярославле прошла Х Межрегиональная конференция «Актуальные вопросы офтальмологии». Лучшие врачи из Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Орла и других городов России съехались, чтобы обсудить новейшие методики лечения болезней глаз. Какими знаниями поделились известные ученые со своими практикующими коллегами?
— Это традиционная конференция, посвященная памяти профессора М.С. Ремизова. Конференция имеет четкую практическую направленность. Я знаю, что очень многие коллеги хотели бы при-ехать в Ярославль, и не только потому, что это один из лучших городов в России, но и из традиционного интереса к ярославской офтальмологии. Однако мы не стремимся к широкому афишированию конференции, стараемся отчасти сдерживать наплыв участников, поддерживаем камерный характер мероприятия. Что касается последней конференции, то следует отметить сильное впечатление от выступления академика С.Э. Аветисова с очень подробным и, главное, доходчивым докладом о рефракционных проблемах после ранней хирургии врожденных катаракт.
С сообщением о новых способах диагностики и лечения тяжелых патологий глазного дна выступил профессор Г.Е. Столяренко. Для меня, например, было важно знать, что происходит при тракционном синдроме, каким образом разрывается мембрана, что происходит в слоях сетчатки при этом? И докладчик представил такие наглядные слайды, что многие вопросы, наконец-то, прояснились. Вот уж, действительно, лучше один раз увидеть… Прозвучал прекрасный доклад по послеоперационным воспалительным осложнениям в исполнении профессора С.Н. Басинского, традиционно на хорошем уровне была освещена глаукома. Основным итогом конференции я бы назвал возможность непосредственного приобретения практикующим офтальмологом знания о конкретном разделе его специальности. И очень важно, чтобы знание это давалось на очень высоком уровне. Подчеркиваю, именно знание, под которым я понимаю систематизированную информацию. Кроме того, хорошо, когда рядовые врачи могут не только услышать известного ученого-офтальмолога с высокой трибуны, но и просто с ним пообщаться, обсудить интересующие вопросы. А подобная ситуация не требует суеты, не требует масштабности.
— Владимир Витальевич, Вы — выпускник Ярославского медицинского института. Четыре года проработали врачом-окулистом Большесельской ЦРБ Ярославской области, я хочу сказать, что Вы на собственном опыте знаете, с какими ежедневными проблемами сталкивается врач. Как Вам кажется, что можно изменить прямо сейчас, не прибегая к финансовым затратам, а только лишь приняв соответствующее решение?
— Пожалуй, это самый непростой вопрос. Отвечу так. Если будет выполнен 115-й приказ Мин-здрава, то многие проблемы решатся сами собой. Как я уже говорил, в нем самым подробным образом прописана структура, штаты, нагрузка врача, среднего медицинского персонала, обеспечение расходными материалами, офтальмологическим оборудованием. Приоритеты здравоохранения у нас в стране определены очень серьезные. Может быть, в итоге найдутся средства и на реализацию нашей, офтальмологической программы. Что еще можно было бы сделать сейчас? Знаете, что традиционно волнует всех офтальмологов? Бесконечная реорганизация нашего здравоохранения. Если когда-нибудь меня вдруг попросят написать мемуары, я уже знаю, как их назову: «Моя жизнь в эксперименте». От интернатуры до профессорства, до главного специалиста — бесконечные модернизации, реорганизации, инновации… Мы, честно говоря, просто устали. Я не раз беседовал с западными коллегами, там такого нет. В Европе, в Америке происходит постепенное, эволюционное развитие принципов, которые были понятны и сорок, и сто сорок лет назад.
— В заключение три совсем маленьких вопроса:
«Какими качествами нужно обладать, чтобы добиться успеха?»
— Нужно делать, что должно, и будь что будет.
«Что Вы вкладываете в понятие «добра» и «зла»?
— Прежде всего, философскую категорию. Как добро — неотъемлемая часть жизни, так и зло — совершенно неотъемлемая часть жизни. Это как свет-тьма. Так устроена жизнь, это ее суть. Необходимо понимать и принимать и добро, и зло. Понимать, что зло есть и стараться сопротивляться ему, понимая, в конечном счете, что добро — продуктивно.
«В чем Вы видите смысл жизни?»
— Отвечая на этот вопрос, трудно не скатиться на банальности. В чем смысл жизни… Наверное, в том, чтобы прожить эту жизнь достойно.
— Благодарю Вас за беседу.
…Мой небогатый опыт общения с офтальмологами подсказывает, что они, как правило, люди одаренные не только в медицине. Одни на профессиональном уровне занимаются фотографией, другие — сочиняют музыку и любят погонять на Harley Davidson. Владимир Витальевич играет на гитаре и поет. Кто не слышал, тот много потерял…
10.12.2011
Интервью подготовил Сергей Тумар
