— Офтальмология не стоит на месте, постоянно появляются новые технологии. Какие новшества за последние годы внедрены в Республиканской клинической офтальмологической больнице, которой Вы руководите?
— Я не слукавлю, если скажу, что на сегодняшний день все технологии, которые включены в стандарты лечения пациентов по профилю «офтальмология», в нашей клинике освоены, исключение составляет только офтальмоонкология. Мы не склонны развивать это направление, т.к. больных с этой патологией, слава Богу, немного, поэтому отправляем таких пациентов в федеральные клиники. Небольшой пробел в нашей клинике имеется в развитии эксимерлазерных технологий, но мы работаем сообща с МНТК «Микрохирургия глаза», где эти технологии великолепно развиты. Однако по медицинским показаниям мы оказываем помощь по всем заболеваниям на самом высоком технологическом уровне с использованием приборов и инструментария последнего поколения. В первую очередь — это хирургия катаракты. Сегодня мы работаем по стандартам минимальных бесшовных разрезов, у нас есть современные факомашины, с помощью которых выполняются более 3000 операций в год. Витреоретинальная хирургия — одно из наших приоритетных направлений. Не во всех регионах это направление развито так, как оно развито у нас, и мы этим гордимся. Совместно с коллегами из МНТК «Микрохирургия глаза» только жителям Чувашии в год проводится более 1200 операций, на долю нашей клиники приходится более 600 операций. Еще одно направление — это так называемые доннолазерные технологии. Сегодня в нашем распоряжении — зеленый, желтый, YAG-лазер, которые покрывают практически весь спектр потребностей в лечении патологии сетчатки, а также используются при вторичной катаракте и глаукоме. В наших планах — приобретение SLT-лазера для лечения глаукомы и инфракрасного лазера, что позволит нам практически полностью удовлетворить потребности по лазерным технологиям и еще более расширить спектр показаний к их применению. Конечно, в нашей клинике, в дневном стационаре, используются и все современные методики консервативного лечения.
— Дмитрий Геннадьевич, расскажите подробнее о Республиканской клинической офтальмологической больнице.
— Республиканская клиническая офтальмологическая больница — это лечебное учреждение, имеющее славную историю, которая берет начало в 60-е годы, когда был открыт трахоматозный диспансер. Диспансер был основан на базе филиала Московского НИИ глазных болезней им. Гельмгольца. В 1981 г. было построено здание Республиканской клинической глазной больницы, которой 30 с лишним лет руководил Александр Федорович Пуршев, к сожалению, ныне покойный. Все, что составляет предмет гордости больницы, прежде всего кадровый потенциал, было заложено им. С 1987 по 1992 гг. РКОБ входила в состав МНТК «Микрохирургия глаза», с 1992 года — это два самостоятельных учреждения. Клинике 33 года — возраст довольно зрелый, который позволяет нам оценить пройденный путь, сделать определенные выводы, и мне приятно сознавать, что больница не угасает, а развивается. Можно часто слышать, что в регионах в силу определенных причин многие лечебные учреждения переживают не самые лучшие времена, мы же говорим только о росте, об увеличении объема помощи, улучшении качества лечения больных и о внедрении новых технологий. РКОБ сегодня — это клиника на 200 коек (120 коек круглосуточного лечения и 80 коек дневного стационара), поликлиническое отделение на 200 посещений в смену, оснащенное самой современной аппаратурой, прекрасно оборудованный операционный блок, состоящий из 5 операционных залов: 2 хирургических залов, детской операционной, лазерной операционной и отдельной витреоретинальной операционной. Больница находится в красивом месте на окраине города.
— В России есть несколько регионов, в которых существуют богатые офтальмологические традиции. Чувашия, безусловно, среди них. Не ощущаете ли некий дополнительный груз ответственности? Как строятся отношения между коллегами из МНТК и РКОБ, существует ли конкуренция между этими двумя уважаемыми медицинскими учреждениями?
— Любая конкуренция позволяет нам развиваться, улучшать качество оказываемых услуг. Годы совместной работы дали офтальмологам возможность учиться друг у друга, придает дополнительный стимул роста. Конечно, технологии МНТК всегда считались передовыми, и доктора РКОБ стремились ни в чем не уступать коллегам. Кроме того, за долгие годы совместной работы между нами сложились добрые отношения, что позволяет получать великолепные медицинские результаты. Мы организуем совместное обучение, совместные мастер-классы, поочередно проводим заседания Общества офтальмологов, что в результате приводит к главному результату — максимально быстрой и качественной помощи нашим пациентам.
— Мы часто видим Вас на конференциях в Москве, в различных регионах. Сотрудничество с известными учеными помогает найти путь к развитию будущих новых направлений?
— Именно постоянная вовлеченность в научный процесс, постоянное стремление узнать все новое, что происходит в России, за рубежом и позволяет нам сегодня максимально быстро внедрять самые современные технологии на своих базах. Работая раньше в МНТК «Микрохирургия глаза», я был заряжен научной энергетикой, и сегодня она мне помогает, поскольку организационные навыки, наверное, приходят со временем, а умение заряжать людей научной идеей и максимально передавать свои знания — совсем другое. Сегодня ведущие специалисты нашей клиники выезжают на конференции, выступают с докладами, слушают доклады коллег, что позволяет нам развиваться. Общение на конференциях, возможность поделиться своими мыслями, принять участие в дискуссиях, возможность узнать даже мельчайшую, но новую деталь, заставляет очень серьезно переоценивать некоторые подходы. Такая переоценка в первую очередь приводит к тому, что наши пациенты получают более качественную помощь.
— Дмитрий Геннадьевич, вопрос к Вам как одному из ведущих отечественных витреоретинальных хирургов. Если в лечении катаракты на сегодняшний день факоэмульсификация считается «золотым стандартом» и, по сути, совершенной технологией, то в лечении заболеваний заднего отрезка глаза единодушия среди офтальмологов пока не наблюдается. Чем Вы это объясните? Или может быть задний отрезок — это та сфера, где у хирургов может и не быть единого мнения?
— Хирургия заднего отрезка — это то направление, которое на сегодняшний день является наиболее творческим, однако хирургические подходы постепенно подвергаются стандартизации. Не существует патологии, которая бы лечилась разными руками по-разному. Действительно, есть разные подходы: кому-то нравится работать пинцетом, кому-то нравятся ножницы, кому-то — витреотом. Благо, что сегодня есть выбор, совершенная аппаратура и технологии, которые позволяют этот выбор сделать. В витреальной хирургии, на мой взгляд, существуют несколько составляющих: качественное оборудование, позволяющее проводить вмешательства на самом высоком уровне и не допускать осложнений, и прекрасно подготовленный хирург, который осуществит хирургическое вмешательство быстро и качественно, что максимально расширяет показания к хирургии. Это значит, что те методики, которые еще 5-7 лет назад были для нас недоступны, сегодня являются рутинными и позволяют вернуть зрение человеку, который, казалось бы, потерял на это всякую надежду. Иными словами, витреальная хирургия, по моему мнению, самый динамично развивающийся вид офтальмохирургии: едва ли не каждый год в нашу практику внедряются новые методики, мы осваиваем современные техники хирургии. Основная задача опытных хирургов — максимально быстро обучать молодежь самым современным хирургическим технологиям, передавать им свои знания, усиливать регионы витреоретинальными хирургами, которых, к сожалению, пока в стране очень не хватает. В июне мы проводим в Чебоксарах уже второй по счету семинар по современным аспектам практической витреоретинальной хирургии. В прошлом году на первый семинар собралось более 50 молодых специалистов, которые наблюдали за работой настоящих виртуозов: профессора В.Н. Казайкина (Екатеринбург), Я.В. Байбородова (Санкт-Петербург), профессора А.Н. Самойлова (Казань). Среди хирургов, участвующих в практических занятиях, был и я. Мы также проводим в год 3-4 WetLab, поэтому все, что мы знаем и умеем, стараемся передать молодым коллегам.
— Есть ли будущее у фемтолазеров в витреоретинальной хирургии?
— Об этом трудно говорить сейчас, потому что еще 5 лет назад мы не предполагали, что фемтолазерные технологии придут в хирургию катаракты. Ничего нельзя исключать, и для фемтолазерных технологий есть немало точек приложения в витреальной хирургии, но об этом мы пока можем предполагать, но надеюсь, что в скором времени мы с удовольствием апробируем эти технологии.
— Расскажите немного о себе.
— Родился я в 1977 году в Чебоксарах в семье врачей, папа — хирург, мама —терапевт, всю жизнь проработала на участке, но последние годы перед пенсией работала цеховым врачом. Родители с детства привили мне любовь к медицине, папа сблизил с хирургией — возможность читать дома медицинские книги, общаться с ними на медицинские темы отразилась на выборе моего дальнейшего пути. После окончания медицинского института в Чебоксарах я выбрал офтальмохирургию, т.к. это направление показалось мне наиболее интересным: операции под микроскопом, ювелирная работа, не дающая хирургу ни малейшего права на ошибку. Именно это меня более всего привлекало, и мой выбор оказался верным.
— Ваше любимое занятие, кроме офтальмологии?
— Мои увлечения можно перечислять долго: автомобили и все, что с ними связано; спорт, я люблю плавание, велосипедные прогулки, лыжи; рыбалку, отдых на природе. Все свое свободное время я провожу с семьей, с моими близкими людьми, с родителями. Быть рядом с любимыми людьми — вот, что доставляет самую большую радость. Но не слукавлю, если скажу, что офтальмология является и моим самым большим увлечением, и смыслом жизни.
— Благодарю Вас за интересную беседу.
Интервью подготовил Сергей Тумар
Страницы: 1 2