— Что означает название «Восток-Прозрение»?
С.Ю.: Клиника состоит их трех отделений: старое отделение находится рядом со станцией метро «Семеновская». Сначала мы назывались «Прозрение», но выяснилось, что организаций с таким названием в России существует множество, поэтому наши юристы, даже нас не спросив, переименовали компанию в «Восток-Прозрение», потому что мы начинали работать в Восточном округе Москвы, на ул. Ткацкой. Сейчас там находится диагностическое, детское отделение, в котором проводится диагностика и лечение нарушений рефракции у детей, и небольшое производственное подразделение, которое участвует в нашем экспериментально-техническом производстве. Есть филиал в Дубне. Мы дружим с администрацией города, которая в большинстве своем состоит из физиков, ученых. С ними было легко подружиться, нам выделили помещение (правда, почти полностью разрушенное, не было ни пола, ни потолка), которое мы восстановили. Сейчас это полностью наше подразделение с хирургией, лазерным отделением. Отделение, в котором мы с вами находимся (Большой Тишинский переулок, 38), охватывает все сферы офтальмологии, кроме онкологии. Это диагностика, хирургия катаракты, хирургия глаукомы, лазерная хирургия рефракционных нарушений — близорукости, астигматизма, гиперметропии, пресбиопии. Лечение патологии глазного дна, витреоретинальной патологии.
— Во время экскурсии по клинике я обратил внимание на оснащение. У вас преобладает оборудование компании Bausch+Lomb.
С.Ю.: Что касается оборудования Bausch+Lomb и его подразделения Technolas, которое расположено в Мюнхене, мы пока не видим компаний, которые могли бы составить им конкуренцию. Это диагностическая станция и две лазерные установки: эксимерный и фемтосекундный лазер. У эксимерного лазера Z-100 настолько надежные программы в коррекции близорукости, гиперметропии, гиперметропического астигматизма, пресбиопии по методике Supracor (при которой на поверхности роговицы делается мультифокальный профиль), что аналогов мы пока не видим. Причем компания постоянно обновляет программное обеспечение, появились программы по асферике, персонализированному ЛАСИКу по аберрациям глаза, технологии tissue-saving. Поэтому в лазерной коррекции мы отдаем предпочтение компании Bausch+Lomb (Technolas).
Наша клиника также занимается диагностикой, лечением, хирургией витреоретинальной патологии (донная патология, диабетическая ретинопатия, влажная макулодистрофия). Так как практически вся витреоретинальная хирургия стала эндовитреальной, мы приобрели аппарат Bausch+Lomb Stellaris PC, который позволяет производить хирургию как на переднем отрезке (катаракта), так и на заднем отрезке. Аппарат очень надежный, позволяет использовать различные световые фильтры для лучшей визуализации. Вакуумная система вентури позволяет даже при очень плотных катарактах провести факоэмульсификацию.
С.И.: Сплюнь.
С.Ю.: …Хирурги все суеверные.
— Я знаю, что в вашем Центре много внимания уделяется разработке инновационных технологий, которые впоследствии используются в крупнейших отечественных научных учреждениях.
С.Ю.: Инновационные разработки у нас идут по нескольким направлениям. Прежде всего — это хирургия глаукомы. Впервые мы придумали дренаж «Ксенопласт», это чистый костный коллаген первого типа, мы уже о нем писали. На основе этого материала делаем склеропластику глаукомным пациентам (мы используем этот термин, хотя не все коллеги-офтальмологи согласны с ним). Мы называем это вмешательство «операция по нейропротекции в случае далеко зашедшей глаукомы». Мы заводим импланты вокруг зрительного нерва, которые, срастаясь с собственной склерой, снижают напряжение и повышают устойчивость диска зрительного нерва к колебаниям внутриглазного давления. Коллагеновый дренаж «Ксенопласт» обеспечивает продолжительное функционирование путей оттока, не позволяет им зарастать. Хочу отметить, что в отличие от трубчатых дренажей, металлических или силиконовых, коллагеновый биологически более совместим, не инкапсулируется, т.е. ткани глаза не ощущают его как инородное тело. Отсутствие капсул позволяет ему дольше продержаться, по сравнению с трубчатыми дренажами, которые к тому же вызывают массу проблем как для хирурга, так и для пациента — это воспалительные реакции, быстрое зарастание.
С.И. Анисимов, который является научным директором Центра, для лечения различных видов эктазий (выпячивание роговицы) придумал локальный или персонализированный кросслинкинг. Для этого была разработана специальная программа, которая призвана изучать напряжение роговицы в области самого выпячивания и вокруг. Был разработан набор диафрагм, которые используются при различных эктазиях, и аппарат, получивший название «Локолинк». Прибор успешно работает в 20 клиниках по всей стране. Молодые доктора по этой теме пишут диссертации, сейчас готовится уже третья по счету работа. Одна диссертация защищена в Ростове, вторая — в Чебоксарах, и третья — на базе нашей клиники. Всего на базе нашей клиники с 1996 года были защищены 2 докторские и 4 кандидатские диссертации. В мае предстоит защита пятой диссертации. Мы теперь являемся клинической базой двух университетов: кафедры офтальмологии Института повышения квалификации ФМБА России, которым руководит профессор В.Н. Трубилин и кафедры глазных болезней МГМСУ им. Евдокимова, которой руководит Н.А. Гаврилова. Таким образом, и мы по мере сил помогаем воспитывать молодежь, ребята осваивают диагностику, учатся принимать пациентов, ставить диагноз, работают вместе с опытными докторами.
С.И.: …учатся держать шприц в руках…
С.Ю.: Да, получают и практические навыки.
— Сколько пациентов в год вы принимаете?
С.Ю.: В год мы принимаем около 5 тысяч пациентов, проводим около 1200 факоэмульсификаций, примерно 300 антиглаукоматозных вмешательств, 500 — рефракционных. Кроме того, в нашем арсенале лазерные вмешательства при патологии глазного дна: разрывы сетчатки, дистрофии сетчатки, т.е. наша клиника охватывает практически всю патологию. Все операции проводятся амбулаторно. Амбулаторный опыт нами освоен давно, еще в 1984 году. Мы работали под руководством С.Н. Федорова и В.И. Козлова, когда в МНТК был огромный поток пациентов, среди них много тяжелых — единственный глаз, глаукома, высокое давление, и не было никакой возможности всех госпитализировать, пролечить. Поэтому стали оперировать амбулаторно, тем более в нашем распоряжении был так называемый «конвейер», когда основной этап выполнялся опытным хирургом, а ассистенты проводили вспомогательные манипуляции. Пациентов через час отпускали домой, а на следующий день они приходили на амбулаторный прием. Мы увидели, что в амбулаторном лечении ничего страшного нет. Сейчас в общемировой практике вся хирургия катаракты, глаукомы, витреоретинальная, рефракционная стала амбулаторной, что позволяет значительно снизить затраты на лечение.
Мы работаем каждый день, включая субботы и воскресенья. Операции на дому мы сейчас не проводим, но наш врач готов выехать к больному в любой день и час. Для этого у нас всегда наготове чемоданчик с портативным оборудованием: щелевая лампа, офтальмоскоп, тонометр, капли и прочее. По средам пациенты, которые по различным причинам не в состоянии приехать к нам прием, могут вызвать врача на дом. Так мы работаем сейчас.
Конечно, период становления занимает несколько лет, но он уже позади, когда возникают трудности с оборудованием, с расходным материалом, с арендой, которая в Москве самая высокая и вообще в России. Основная статья расходов — это плата за аренду.
— Сколько сотрудников в штате Центра?
С.И.: Во всех трех филиалах с учетом экспериментального производства — больше 50 человек.
— Кому вы отдаете предпочтение при приеме на работу?
С.Ю.: В основном молодым, которые горят желанием работать, и, безусловно, опытным хирургам, которых мы хорошо знаем. Некоторые офтальмологи работают один-два раза в неделю. Такая же ситуация существует и на Западе, когда врач может работать сразу в трех клиниках, если есть спрос. Наш витреоретинальный хирург работает, например, в трех клиниках, к нам приходит по мере необходимости. Есть врачи, которые работают на полную ставку, на приеме, и должны отдежурить положенное время.
— Светлана Юрьевна, Вы активно продвигаете на рынок услугу операции катаракты с помощью фемтолазера. Это дорогостоящая процедура. В каких случаях имеет смысл обращаться именно к этой технологии лечения и для какой категории пациентов?
С.Ю.: Мы стараемся продвигать все, что касается инноваций, а тем более, если эта инновация позволяет сделать процедуру еще, если так можно выразиться, более амбулаторной, более щадящей, эффективной. Пациент уже на следующий день после применения фемтолазера получает максимальное зрение. Нет отеков, воспалительной реакции, конечно, для хирурга — это наилучший результат. Ближайшее будущее за фемтолазерными технологиями. Даже трудно себе представить, чтобы инструмент работал в таком коротком временном промежутке, 10-15 сек, при котором невозможен ожог, нет эффекта заваривания. Направленный луч позволяет сделать идеально ровный капсулорексис, что крайне важно для удаления катаракты и для правильного положения ИОЛ внутри глаза.